Метатель шагал по дворцу и в который раз отмечал про себя безвкусие убранства: роскошно и бездарно – истинно в восточном стиле. Для него, воспитанного учителем греком – представителем народа, обожествлявшего гармонию8, было неприятно видеть это месиво ярких красок, золота и разноцветья камней. Пустой ветер!
Мужчина вошёл в небольшую светлую залу, уселся на богато застланное ложе и стал ждать. Начинала болеть голова, и он с усилием потёр кулаками виски. «Он будет, будет здесь, – обречённо подумал Метатель. – Я скажу ему, что всё бред. Уеду – в Рому на бои слонов, или в Грэкию, но только весной, когда нет жары, и Флора9 улыбается в каждом цветке…»
– Ave10, Хранитель.
Голос Маркуса разбил тишину на сотни осколков и те обрушились на Понтиуса Метателя жестоким дождём.
– Ave, Посвящённый.
Маркус вразвалку прошёл к ложу и демонстративно развалился на нём.
– Зачем ты пришёл? – сдержанно, на правах старшего, начал Метатель.
Маркус выждал театральную паузу и сообщил:
– Я нашёл его. Он здесь, где-то близко. Мальчик из варваров. Ему лет десять…
– Бред, – оборвал его Метатель.
– Я видел его… другим зрением.
– Ты говорил со вторым Хранителем? – спросил Метатель и, не дожидаясь ответа, обрубил: – Он всё врёт. Неспящие больше не посылают своих братьев к нам, так сказано в книгах.
Он приставил взгляд как гладиус11 к горлу Маркуса и жёстко произнёс:
– Нельзя найти ключ к тайне, которой нет.
Маркус по-собачьи ожесточённо воззрился на собеседника. Тот покусился на его Цель, на то, что давало ему жить, творить, оправдывало перед собой всю его внутреннюю грязь и поступки.
– Это ты врёшь, причём сам себе! А я буду искать его! – проорал Маркус и рывком поднялся с ложа.
Метатель устало покосился на него и тихо сказал, чтоб тот ушёл. Маркус старательно изобразил презрение и зашагал прочь.
– Менглу, что это? Это свет?
Малыш, щуря странные большие глаза, указывал ручонкой на солнце.
– Да, Иешуа, это свет.
– А что там, в свете?
– В свете Бог.
– А почему Бог не спустится сюда, чтобы все были в свете?
– Потому что он спит.
– А зачем Богу спать?
– Он ждёт Великой Весны, которая наступит на земле. Тогда он проснётся.
– А когда наступит Великая Весна?
– Когда погибнет последний человек.
– Но мы ведь тоже люди, значит, мы погибнем?
– Нет, Иешуа, мы переродимся и уйдём на небо, чтобы тоже спать…
– Просыпайся, Маркус. Не спи.
Мужчина открыл глаза. Над ним склонилась обнажённая смуглая девушка и лёгкими движениями пальцев разглаживала две наметившиеся морщины у него на лбу. Маркус сонно улыбнулся и почти ласково процедил:
– Пошла вон, Арьйи.
Девушка улыбнулась как от похвалы, поднялась с ложа и, прикрыв наготу гиацинтовым покрывалом, вышла. Маркус проследил за ней взглядом – хороша… Интересно, сколько брала за ночь? Ему она никогда не говорила, а на его расспросы твердила одно: «Маркус, я твоя». «Святая шлюха та, что умеет искренне врать», – как говорит Понтиус Метатель.
Маркус перекатился на другой край ложа, встал, натянул на себя выстиранную, приятно пахнувшую розовым маслом тунику. Домишко, что он снимал для себя и для Арьйи находился в южной части Верхнего города12. Рядом стоял двухэтажный особняк работорговца Йуду. Ещё тут был небольшой сад. На одном из деревьев сидел медный змей. Местные чтили его как святыню, излечивающую от змеиных укусов. По преданию когда-то давно эгиптский колдун, приведший сюда йудеев, однажды сотворил такого же13. И потемневший от времени змей, и старое дерево были неказисты и убоги, и Маркус часто повторял, что велит срубить уродину, вместе с сидящим на ней червяком, когда Метатель получит должность прокуратора или префекта провинции. Сам Маркус с недавних пор ходил в префектах городской стражи и уже успел прославиться, круто расправившись с пойманными кинжальщиками14. Их заставили драться на арене, на виду у нескольких тысяч согнанных на трибуны зрителей деревянными мечами против железа сотни романских солдат. Тогда погибло много людей. Маркус лично участвовал в резне. Город запомнил нового префекта стражи и дал ему кличку Кровник. Нынешний прокуратор Гратус был стар и почти не выходил из своих покоев – боялся заговора, а его помощники были заняты воровством да сведением счётов, так что Маркусу никто не мешал. Но где-то там, на севере жил мальчик, обречённый быть богом и Маркус должен был найти его, чтобы познать себя…
13
«И послал Господь на народ ядовитых змеев, которые жалили народ, и умерло множество народа из сынов Израилевых. И пришёл народ к Моисею и сказал: согрешили мы, что говорили против Господа и против тебя; помолись Господу, чтоб Он удалил от нас змеев. И помолился Моисей о народе. И сказал Господь Моисею: сделай себе змея и выставь его на знамя, и всякий ужаленный, взглянув на него, останется жив. И сделал Моисей медного змея и выставил его на знамя, и когда змей ужалил человека, он, взглянув на медного змея, оставался жив». (Числ 21:6-9)
14
Сикарии (лат. sicarii – кинжальщики), иудейские повстанцы, стремящиеся добиться независимости своей страны. Название их пошло от латинского слова «sica» – кинжал.