— Это до сих пор продаётся во всех крупных магазинах. Ваше имя в десятке самых известных комментаторов к работам Серебряного века. Мне продолжить?
— Да, — Лас уселась в кресло — ноги плохо держали. — Пожалуйста.
— Ваши труды по разведению роз, по цветоводству вообще, по мифам народов Юга… Не припоминаете?
— Я уничтожила, — Лас прикрыла глаза. — Когда… я помню, я всё это уничтожила! Своими руками! Не осталось никаких рукописей!
— Видимо, что-то сохранилось, — возразила Вессен. — Лас, я читала все ваши книги. У вас вышло восемнадцать книг. Три из них популярны уже сорок с лишним лет. Неужели вам никто не сказал ни слова?!
— Никто, — помотала головой Лас. И ощутила досаду, сама не зная почему. Хороши родственники!
— Значит, я первая. И я ужасно рада! А ваши розы? Семнадцать новых сортов?
— Сто один, — уточнила Лас. — И я их все вырастила честно.
Вессен присвистнула.
— У меня только семнадцать. Я больше не нашла. Вот видите! А дети? Вы воспитали пятьдесят три человека. Они все помнят вас и хотели бы и своих детей отправить к вам — на воспитание. Боятся, что вы откажетесь — вы же не отвечаете ни на одно письмо, а звонить вам могут только Вейс и её дети. Верно?
— Верно, — Лас спрятала лицо в ладони. Ей стало стыдно. Непередаваемо, жутко стыдно.
— Лас, — Вессен подошла, присела перед её креслом. — У каждого человека свой путь. Вы хотели прервать свой, я рада, что мама вам не позволила. Ведь тогда ничего этого не было бы!
Лас выпрямилась. Вессен протянула ей носовой платок.
— Не было бы и меня, — понизив голос, добавила Вессен. — А может, и этого мира тоже не было бы. Кто знает!
— Я не гожусь в матери мира, — Лас попыталась улыбнуться, но не получилось.
— Кто знает! — Вессен подмигнула. — Не знаю, как вы, няня, а я уже есть хочу. Присоединитесь?
Поваром у Вессен был не кто-то, а Крайен Норвин эс Тессорет эр Те-Менри, знаменитый во всех уголках света. Владелец сети ресторанов во всех крупных государствах. Готовил лично для Её Величества. А работает и живёт вот здесь! Как тесен мир!
— Потрясающе, — произнесла Лас, когда подали вино. Крайен стоял поодаль от стола, крайне довольный. — Mes'seat, Aenarin, — произнесла Лас, поклонившись ему. — «Моё глубочайшее уважение, мастер».
— Aenarin, — хозяйка дома встала. — Это моя няня, очень уважаемый человек, когда-то они с моей мамой бились против одного врага. Я прошу вас оказать нам честь и выпить за её здоровье!
Что и случилось. Вино необычное — терпкое и, хоть и крепкое, разум оставляло чистым, а тело наполняло всего лишь приятным теплом.
— Потрясающе! — повторила Лас. — Я приглашаю вас, Вессен и вас, Aenarin, к себе, в Страну Цветов. Буду рада, если вы сможете уделить мне хотя бы день времени!
— Непременно, теаренти, — Крайен поклонился весьма учтиво. — Прошу нижайше меня извинить — я должен вас оставить!
— Я хотела вам показать ещё кое-что, — Вессен поднялась. — Ещё вина?
«Я не пью», сказала бы Лас ещё год назад. И в самом деле, пила мало. Но теперь…
— С удовольствием!
— За тех, кто нам дорог! — подняла бокал Вессен. Пили молча и не торопясь.
— Идёмте, — Вессен встала. — Это недолго. Думаю, вас это заинтересует.
— Мама строго-настрого сказала, чтобы я вначале привела вас сюда, — пояснила Вессен, отворяя дверь. О её возрасте говорили только манеры. — Смотрите, — она взмахом руки включила свет. Здесь, похоже, Вессен хранит картины. На стенах, в тубусах, в шкафах — видимо-невидимо.
И растения. Немного, но — живые. Но ведь здесь темно!
— Вон та, — Вессен указала на дальнюю стену. — Вы ведь видели её, верно?
Лас медленно приблизилась. Вессен следовала за ней, шагах в трёх. Картина казалась живой… скала, прибой под ней, лунное небо. Луна в небесах. Картина живая, подумала Лас. Волны движутся! Она остановилась шагах в трёх от картины и… блеск нарисованной Луны кинжалом впился в глаза. Лас вскрикнула, прижала ладони к лицу. Чуть не упала.
— Простите, — Вессен поддержала её. — Я знала, что проверка не нужна, с той минуты, как вы вошли в мой дом. Но я дала слово.
— Что… что это?! — недоумевала Лас. Старалась не смотреть на картину.
— Не бойтесь, во второй раз она уже не колется. Не ослепляет, — пояснила Вессен. — Это проверка. Примите мои извинения!
— Но что вы проверяли?
— Что вы именно та, о ком я подумала. Что вы настоящая Лас.