— Я знаю великолепный ресторан, — Хорёк вызвал карту города и указал. — Вот тут. Настоящая кухня Роан, Фаэр. Что скажете?
— Я скажу… — Лас посмотрела в глаза Вейс. — Я бы купила мяса. Много-много, разного-разного. И рыбы. И соусов. Самых злых. Вернулась бы домой и зажарила на углях всё, что можно зажарить. И никаких ресторанов, мы сами всё сделаем.
Вейс довольно улыбнулась и кивнула.
— Сами выберете? — Стайен стёр карту. — Куда прикажете?
— Её — домой, — распорядилась Вейс. — А мы с вами прокатимся до магазина. Лас, ты пока всё приготовишь. Поехали! Я тоже есть хочу, сил нет.
— Слушайте, вы так и будете в парадном костюме? — удивилась Лас, когда Стайен взялся помогать ей с жаровней. Угли приготовить — тоже искусство, и Вейс вечно ворчит, что всё не так сделано, не тот запах, не тот жар…
— А что?
— Не жалко его? Такое ведь не купить, на заказ делали?
— Не купить, — согласился Хорёк. Взял со стола бутылочку с маслом и, к ужасу Лас, щедро полил им рубашку и брюки. Приправил красным соусом — от которого уже ничего и никогда не отстирать. Потянулся за…
Лас поймала его за руку.
— Хватит! Что за шутки?!
— Минутку, — попросил Хорёк. Впрочем, Лас и сама видела. Пятна впитались, всосались в ткань — они таяли на глазах и пропали меньше, чем через минуту.
— Вот это да! — восхитилась Лас. — Вы это сами сделали?
— Это прототип, — пояснил Хорёк. — Талисман своего рода. Есть уже модели получше.
— Вейс бы такой! А то она вечно ворчит, что не отстирывается.
— Уже, — Хорёк полил соусом кусочек хлеба, положил в рот и закрыл глаза. — Вкуснотища! Где вы такой покупаете?
— Сами делаем, — Лас вытерла лоб. — Этой бутылке уже лет сто. Вейс всё жалко её выкинуть. Что значит «уже»?
— Уже. Я немного поработал над её фартуками. Попросите её, чтобы не стирала в горячей воде. Скажите — специальная пропитка. Так, в сущности, и есть.
— Так-так! — Лас хотела рассердиться, но накатывало веселье. — А у меня вы ни над чем не «поработали»?
— Нет пока. Если нужно, скажите.
— Приезжайте к нам в Страну Цветов! Вейс меня уже замучила — кругом ей пятнышки мерещатся, ничто не отстирывается…
— О, это с удовольствием. А вот и Вейс.
— Опять мне косточки перемываешь? — Вейс поставила кастрюли на стол. — Не стыдно?
— Ты — мне, я — тебе. Чем ещё заниматься женщинам в самом расцвете сил?
— Да ну тебя! — расхохоталась Вейс. — Всё, ставьте на угли, иначе я кого-нибудь съем.
— Я вас спасу, теаренти, — пообещал Стайен. — Отдохните. Я сам.
На пороге дома Лас обернулась — Стайен, седовласый, остроносый, тощий, в роскошном костюме, стоял среди клубов дыма и взмахивал «опахалом». Старым — нет, старинным — куском фанеры. Сейчас разве найдёшь где-нибудь настоящую фанеру!
— Испортит костюм, — с сожалением заметила Вейс. И не поняла, почему Лас расхохоталась.
— Ужас, как вкусно! — Лас махнула рукой. — Стайен, когда следующая порция?
— Минут через пять, — Хорёк вернулся за стол. Дымом от него не пахло, хотя стоял в самой гуще. Вейс покачала головой.
— «Ужас». Лас, это вульгарно!
— Так говорит Тесан. Можно ей, можно и мне. Стайен, вы можете что-нибудь сказать об этих записках?
— Немного, — Стайен изучил записки под лупой — в пенсне, то есть — и сложил их обратно в банку. — Мне нужно время. Листки из такого же блокнота?
— Или того же самого. И появились, когда Тесан уже ушла, — пояснила Вейс. — Сидите, сидите, я сама схожу.
— Очень, очень странно, — пробормотал Хорёк. — Теаренти, я хотел бы вас попросить. У вас в комнате, на кровати, лежит тефан. Подарок от меня и Вессен. Когда надумаете выезжать в город, надевайте его. Или хотя бы часть его — пояс, например.
— Как вы попали в мою комнату?
Стайен улыбнулся, развёл руками.
— Дверь была не заперта.
— Это не смешно! — резко ответила Лас.
— Дверь была не заперта, — повторил Стайен. — Я оставил бы в библиотеке. Должно быть, вы забыли запереть.
— Я никогда не забываю, — возразила Лас. — Вы можете осмотреть мою комнату? Ну, чтобы…
— Уже. У вас всё в порядке. И в других комнатах тоже.
Лас прикрыла глаза, сосчитала до десяти.
— Спасибо, Стайен. Извините. Зачем мне его надевать?
— Защита, — пожал плечами Хорёк. — От мелких неприятностей.
— Скажите, — Лас понизила голос, — зачем вы просили меня обнять вас? Там, в машине?