«Отец убит, а ты держись.
Две дочки есть и я. Крепись!»
«Гуляет смерть, идёт война.
Я всё прочувствовал сполна».
«Опять я ранен, и в тылу.
Здесь музыка, как на балу…
Гармонь ты не спеши продать.
Ещё надеюсь поиграть».
«Танкистом не успел я стать,
Теперь катушки мне мотать.
Да я готов тянуть и связь,
Лишь бы скорей прогнали мразь».
«Три дня на марше. День и ночь
Мы гоним эту сволочь прочь».
«За Минском, как метла прошла:
Дома все выжжены дотла.
А в Латвии дома видны,
Как будто не было войны».
«Теперь я не могу стрелять,
Но получается писать».
«Победа, видимо, близка.
Дожить бы. Снова в бой. Пока!»
«Не удалось довоевать.
Домой я еду умирать».
………………………….
Бойцы прошествовали ввысь.
Отцу и сыну поклонись.
Отец и мать
Только в сравнении можно понять,
Что пережили отец мой и мать.
В начале тридцатых прошлого века
Друг друга нашли эти два человека.
На Дальний Восток устремились они,
И вихрем событий наполнились дни.
Романтика строек, и духа подъём.
Они молодые, и всё нипочём.
Но скоро и их жизнь взяла в оборот.
Шли годы репрессий, замкнулся народ.
Тихо сотрудники вдруг пропадали.
– Это-враги, – им потом объясняли.
Репрессии те чудом их обошли,
Но душу и сердце они обожгли.
В Красную Армию папу призвали,
Долго они вдоль границ кочевали.
Тогда-то и мы появились на свет.
Но дети не чувствуют тягот тех лет.
Когда мне родиться настала пора,
В семье уже были и брат, и сестра.
С тремя малолетками мама одна
Всю тяжесть невзгод ощутила сполна.
И всё на горбу, и в жару, и в мороз.
Душа онемела, и не было слёз.
И всё же сплотилась вся наша страна,
Когда и до нас докатилась война.
Мне было четыре, и я уже знал,
Что папа на фронте с врагом воевал.
А мама обстрелов ночных опасалась,
И часто в окопе семья укрывалась.
Были убежище, эвакуация.
Прятались все, если шла авиация.
Потом возвращение к нашим домам.
А что там, на фронте? Ни весточки нам.
Вновь ночью в окопе под мелким дождём
Мы зябнем, стрельбы окончания ждём.
Вдруг грохот, всё небо от пуль засветилось.
Узнали потом, что война завершилась.
Но сколько людей не вернулось домой.
А мы были рады – отец наш живой.
Я помню, танкисты нас обнимали.
Из люков галеты нам раздавали.
По пыльным дорогам тянулись войска.
Победа! Победа! Но жизнь не легка.
Скудный паёк, дни тяжёлыми были.
Но и тогда детям радость дарили.
Подарки вручили и нам в новый год,
Хоть бедствовал всюду великий народ.
Мелом на спинах мы номер писали,
В очередях так за хлебом стояли.
А мама опять билась дома одна.
Не знаю, как всё успевала она.
Как только одно место мы обживали,
Так снова куда-то отца посылали.
И мы с ним мотались везде по стране,
Пока не осели в Крыму, в тишине.
Невзгоды тех лет не смогли их согнуть.
Отец наш внезапно закончил свой путь.
Он Родине честно и верно служил,
В суровые годы романтиком был.
А мама продолжила путь по стране,
С Востока на Запад, к чужой стороне.
Жила в Черновцах, что почти у границы.
Я редко туда наезжал из столицы.
С моею сестрой неразлучно жила,
И там, на руках у неё, умерла.
Годы прошли, я стал старше отца.
Жизнь их видна от начал до конца.
Они сохранили страну и детей.
В них море энергии, сгусток страстей –
Такою вот яркою жизнь их была.
За них говорят их большие дела.
А нынче предатели власть захватили.
Что создано было, всё враз растащили.
От мощи страны уже нет ничего.
Без войн и нашествий – обидней всего.
Так разве достойны мы чести отцов,
Коль терпим у власти таких подлецов?
Жируют холёные мордовороты,
И нету героев, свести чтобы счёты.
Из прошлого смотрят отец мой и мать.
Что с нами случилось, не могут понять.
И я перед ними с седой головой
Стою, как мальчишка негодный, плохой.
Ощущенье счастья
Пронизан мир лучами света.
В нём синь небес и зелень лета,
Реки теченье, брызг сверканье,
Души беспечной ликованье.
Мы в этой радужной реке,
И мама здесь, невдалеке,
За нами смотрит и смеётся.
Как ловко всё нам удаётся.
И вот продрогших нас в охапку
Она сгребла. И солнце лапкой
Щекочет наши губы, нос.