Выбрать главу

До связи

Тебя целую в темечко, Ты – не моя невеста. Для дружбы нужно времечко, А для любови – место. Спасибо за кампанищу, Скажу я на дорожку: – Сильнее всех капканищей – Твои девичьи ножки! Еще шепну я вяжуще, Пока мы не увязли: – Моя ты ненавязчивая – До связи!

Олень

Олень трубил на всю округу, Зарею обагрив рога, Он звал ее, свою подругу, И вдруг услышал клич врага. И он, пути не разбирая, Пошел на голос храбреца, Рогами царскими ломая Бодавшиеся деревца… А где-то там, в распадке тихом, Где верба распустила пух, Насторожилась олениха, Вся превратившаяся в слух. И этот клич, ответный, смелый, Заклокотал в ее крови. Она не шла, она летела Навстречу голосу любви. На клич — как бабочка на пламя, Как в реку радостный ручей! И проплывали облаками Сугробы талые под ней. Из-под копыт хлестали искры, Взлетал и падал небосвод… Она не слышала тот выстрел, Что оборвал ее полет. Как бы запнулась… И в оленьих Больших глазах — не страх, не боль, А выраженье удивленья: Так вот какая ты, Любовь?.. И перед ней, разлившись странно, Дымилось солнце на снегу. А эхо, ахнувшее страшно, Пошло выстуживать тайгу. И зверь огромный замер чутко, Поднял рога на полпути: Ему и хочется, и жутко Навстречу выстрелу идти…

На даче

Опять я буду ждать тебя На берегах у шалости, На кружевах и скатертях, И на камнях безжалостных. Еще я глуп, как маленький, Еще влюблен, как мальчик я, В чердак, где наша спаленка, Горячая – как валенок! Вернешься если – счастлив я, Приснишься только – здорово: В осоках да на щавеле Задышит сердце вздорное. В саду Луна – как чучело, На даче – тьма пурпурная, И снова тянет чувствовать Свечою мглу ажурную. В каком ребре бес сиживал, Зачем он озадачил нас? И, как кровать бесстыжая, Весь сад скрипит за дачею… Меня споила бражкою Заря – я снова «валенок»: Так хочется с Наташкою Засунуть ногу в валенок!

Промчался ангел

Промчался ангел, как комета, Рассыпал по небу лучи, И долго радугами света Лилось сияние в ночи. Он прилетал учить Любови Людей в тяжелые лета — Но утонули в море крови Державших Землю три кита. Дух светлый обучал на звезды Летать и взрослых, и детей — Но поднимались в черный воздух С рычаньем кулаки людей. Вернулся он к друзьям старинным И духов удивил колосс Рассказом про людей из глины, Не знающих счастливых слез. Поведал, что на Крайнем Свете, Где жизни и не может быть, Лишь дети, глиняные дети, Умеют плакать и любить...

Конь

Пахнут мята и чабрец. За глухим забором Роет землю жеребец В яблоках раздора. Глазом бешено косит, И храпит, и плачет, От пружинистых копыт Гнется двор, как мячик. Конь танцует, бьет башкой В ворота темницы, И восходит за рекой Ржанье кобылицы. Грива — тысяча колец, Очи — черносливы, Отвечает жеребец Лошади игривой:
«Клевером и мятой Землю замело. Я скакун крылатый, Сердце — наголо. Я не конь, я — птица, Плачу об одном: Спит мой друг-возница Непробудным сном. Ты меня за дверцу Не зови к венцу: Верно мое сердце Другу-мертвецу».

Поздний гость

С букетом фраз, одетый в честь, Я позвоню в твою квартиру - Где чарами дымится шерсть Ковров и запахов Зефира. Дрова в камине будут ныть, Мы будем говорить о горнем… И кровь, как в градуснике нить, Поднимется, упрется в горло. А ты под кофе с молоком, – Кровь с молоком, – прочтешь рассказы, И попадут все в молоко, Горящие, как пули, фразы. Я, глядя на твое бедро, Взять захочу тебя – как кассу. Но ты открыта, как метро – До часу… Поэтому, глаза залив, Я прошепчу: «Прощай, сестричка!», В расстегнутый влезая лифт, Как в шанс последней электрички…