Один из халифов приказал разыскивать нард на кораблях, приплывающих из страны ал-Хинд в ал-Убуллу и другие гавани, и проверять его, извлекая из него ал-биш двумя железными крюками. И если кто-либо касался яда, то сразу же погибал. А весь [этот яд] собирали в сосуд и бросали в море.
Сказал Ахмад б. Аби Йаʻкуб: вся гвоздика относится к одному виду{1616}. Самая лучшая и полезнейшая гвоздика — та, цветы которой сохраняются в сухом виде, без влаги; они душисты, острого вкуса, со сладким ароматом. Имея цветы, гвоздика имеет и плоды. Цветок ее маленький и по виду напоминает ветви черной чемерицы{1617}. Плод же ее большой и подобен косточке финика или оливы; говорят, что плод с больших деревьев похож на плод дикой ююбы{1618}... Сказал: ее вывозят из области Суфалы [в] Индии{1619} и отдаленных ее мест. Там, где произрастает гвоздика, распространяется ее тонкий, резкий, весьма приятный аромат, так что его называют «дуновение рая»...
Мухаммад б. Ахмад ат-Тамими в своей книге, озаглавленной Джиб ал-арус, в главе о благовониях сообщил, как приготовляются многие из них. Мы приведем из нее то, что там говорится о приготовлении одного из этих благовоний для халифов, царей и вельмож, по Ахмаду б. Аби Йаʻкубу. Для этого берут сто мискалей{1620} драгоценного тибетского мускуса, очищают его от прилипших нечистот и шерсти и растирают. Затем просеивают получившееся через плотную китайскую шелковую материю. Затем снова растирают и просеивают до тех пор, пока [мускус] не обратится в пыль. Затем кладут в мекканскую чашку или в китайский сосуд достаточное количество прекрасного ал-бана{1621} и добавляют пятьдесят мискалей синей густой амбры из Шихра, размельченной на кусочки.
Затем сосуд с его содержимым ставят на горящий древесный уголь, не дающий ни дыма, ни запаха, ибо это может повредить составу. Его помешивают золотой или серебряной ложкой, пока амбра не расплавится, затем снимают с огня. Когда приготовленное сделается теплым, туда всыпают мускус и взбивают рукой, пока смесь не станет совершенно однородной.
Затем ее помещают в сосуд из золота или серебра, с узким горлом, так, чтобы его можно было закрыть, или в сосуд из стекла. Горлышко закрывают покровом из китайского шелка, которое набито хлопком, чтобы аромат не улетучился. Получившееся благовоние — лучшее из всех.
Можно также использовать амбру и мускус в равных количествах. Такое благовоние делали для Хумайда ат-Туси, и оно чрезвычайно нравилось ал-Маʼмуну. Его приготовляли также для Умм Джаʻфар, добавляя в ал-бан четверть его количества жасминного масла цвета нишапурского свинца.
Такое же благовоние делали для Мухаммада б. Сулаймана{1622}, единственно добавляя к ал-бану и жасмину немного чисто бальзамового масла. Для Умм Джаʻфар изготовляли также так называемое «благовоние амбры», употребляя при этом три части мускуса на десять частей амбры.../370/
Описание благовония ар-рамик{1623} и других изготовляемых на основе мускуса — ат-Тамими утверждает, что Ахмад б. Аби Йаʻкуб составлял его и считал, что оно лучшее из благовоний мускуса. Сказал Ибн Аби Йаʻкуб о способе приготовления ар-рамика: берут отличный зрелый чернильный орешек... А что касается способов смешивать масло ал-бан с ароматическими веществами так, чтобы получилось благовоние ал-бан высшего сорта, то их два: куфийский и мединский. Что касается куфийского, то Ахмад б. Аби Йаʻкуб, клиент бану-л-ʻаббас, сказал, что берется масло... А чтобы получить ал-бан мединский, жители Медины делают отвар масла с ароматическими веществами... Однако это масло непригодно для приготовления благовония, потому что его резкий запах заглушает аромат амбры и мускуса. И цари не употребляют его, разве что умащают им руки зимой, а женщины используют его для своих духов и напитков.
Что касается яблочной воды и того, что изготовляется из нее, то ат-Тамими сказал, что Ахмад б. Аби Йаʻкуб для изготовления приятнейшей яблочной воды брал сирийские яблоки...
Описание другого «царского зерна» [для рассеивания курений]. Ат-Тамими упоминает в своей книге, что он взял его у Ахмада б. Аби Йаʻкуба...
[II.]{1624} /371/ Сказал Ахмад б. Аби Йаʻкуб: действительно, христиане ал-Хиры называются ал-ʻибад («рабы». — Примеч. пер.). Это потому, что, когда к Хосрою прибыло с посольством пятеро из них, он спросил одного: как твое имя? Тот ответил: ʻАбд ал-Масих («Раб Христа». — Примеч. пер.). И спросил второго: как твое имя? Тот ответил: ʻАбд Йалил («Раб Йалила». — Примеч. пер.). И спросил третьего: как твое имя? Тот ответил: ʻАбд Йасуʻ («Раб Йасуʻ (Иисуса)». — Примеч. пер.). И спросил четвертого: как твое имя? Ответ был: ʻАбдаллах («Раб Божий». — Примеч. пер.). И спросил пятого: как твое имя? Тот сказал: ʻАбд ʻАмр («Раб ʻАмра». — Примеч. пер.). И сказал Хосрой: все вы рабы. Их стали называть ал-ʻибад{1625}.