Вторжение изменило систему координат. Вопрос о том, откуда же они взялись, те, кого называют татарами или тартарами, был поставлен на повестку дня. Хронисты, равно как и очевидцы нашествия, поспешили высказать несколько мнений. Как нельзя более кстати появляется представление, что Александр Македонский заключил за Каспийскими горами «племена Тартара». Об этом говорится в новой, пространной версии «Истории сражений Александра Великого», поэме об Александре, написанной Квилихином из Сполетто[18], а также в «Послании аль-Кинди»[19] — апокрифическом сочинении, предупреждающем придворных императора Фридриха II о том, что запертые македонским царем племена чудовищ вскоре распространятся по всей земле. Эта версия обретает наиболее раннюю фиксацию в поэме об Александре, написанной не позднее 1236–1238 гг. Квилихином из Сполетто.
Употребленное Квилихином выражение «нечестивое племя, зовущееся полчищем Тартара» («gens immunda, qui Tartara turba vocatur») оказывается весьма созвучным только что появившемуся в Европе этнониму «татары» (последние в латинских хрониках обозначаются традиционно, как «gens Tartarorum»), что подчеркивает отождествление монголов с племенами, запертыми Александром Македонским, акцентируя при этом их иудейское происхождение. В 1298 г. Марко Поло, рассказывая о Дербенте, отмечает, что возведенная там башня — если верить роману об Александре — была предназначена для того, чтобы заключить в горах татар и преградить им путь на запад. Однако сам путешественник считает, что речь идет о команах и других племенах, поскольку татар в те времена не было. Очевидно, что Поло имел в виду или саму версию «Истории сражений»[20], где появилось первое упоминание о «племенах Тартара», спроецированное затем на реальных татар, или какой-либо из восходящих к ней пересказов, не исключено, что и саму поэму Квилихина.
Рассматривалась и версия, имеющая «русский след». Монах-доминиканец брат Юлиан, дважды посещавший в 1235–1238 гг. регион Поволжья и земли русских княжеств, сообщил епископу Перуджи: «Один русский клирик, выписавший нам сообщения о некоторых событиях из книги Судей, утверждает, что татары — это мадианитяне, которые одновременно с хетеями напали на сынов Израиля, но были побеждены Гедеоном, как о том повествуется в книге Судей. Бежав из тех мест, указанные мадианитяне поселились возле некой реки, по имени Тартар, потому и называются татарами». Брат Юлиан и сам присоединился к этой точке зрения: «Некоторые мне говорили, что татары прежде обитали в стране, населенной ныне команами, и сообщают, что в действительности они являются сынами Измаила, а поэтому в наши дни татары желают называться измаильтяне». Фактически доминиканский монах подробно воспроизводит одну из точек зрения, которая упоминается в «Сказании о битве на Калке», причем опирается на мнение православного клирика, с пером в руках доказывавшего истинность своих взглядов.
В русской летописной традиции известны только три оригинальных известия о битве на Калке (в Ипатьевской, Первой Новгородской, список конца XIII в., и Лаврентьевской летописях), причем два последних имеют общее начало (отсюда и предположение о существовании «Сказания о битве на реке Калке»): «В тот же год пришли народы, о которых никто точно ничего не знает: ни кто они, ни откуда появились, ни каков их язык, ни какого они племени, ни какой они веры. И одни называют их татарами, другие говорят, что они — таурмены, прочие — что они суть печенеги. Некоторые утверждают, что это и есть те самые народы, о которых Мефодий, епископ Патарский, свидетельствует, что они совершили свой исход из пустыни Этревской, расположенной между востоком и севером. Ибо Мефодий говорит следующее: "К скончанию времен явятся те, кого изгнал Гедеон, и пленят за исключением Эфиопии весь мир: от востока до Ефрата и от Тигра до Понтийского моря". Один Бог знает, кто они и откуда пришли, а также о них хорошо известно премудрым мужам, разбирающимся в книгах. Мы же не ведаем, кто они такие, но написали здесь о них, чтобы помянуть русских князей и те беды, которые принесли эти народы. Как нам известно, татары покорили многие народы: ясов, обезов, касогов — и среди безбожных половцев многих перебили, а остальных — обратили в бегство. И так погибли половцы, убиваемые гневом Божиим и Пречистой Его Матери, ибо много зла они сотворили земле Русской. Вот поэтому Всемилостивый Боже хотел наказать и истребить куманов, сынов Измаиловых, дабы отомстить за кровь христианскую, что с ними, беззаконными, и случилось, ибо эти таурмены прошли через всю страну куманскую и подошли к [рубежам] Руси [в том месте], которое называется Половецкий вал»[21].
18
«Нечистые народы, называющиеся стаей Тартара, // мосле этого великий царь заключил в теснине. // Всего их было двадцать полчищ // и еще два вместе с ними, как наставляет история. // С помощью магического искусства великий царь заключил их, // чтобы [остальные] страны мира не были осквернены, // — это были Гог и Магог. [Далее следует перечисление прозой названий двадцати двух племен, которые Квилихин не смог уложить в размер своей поэмы.] Кроме того, он заключил десять колен сынов Израиля. Но Иудино и Венеаминово колена не заключил. Некоторые также утверждают, что он заключил девять колен и половину колена Манассии. // В восточных пределах есть место, окруженное со всех сторон // большими горами, но ведет туда одна дорога, // и этот проход называется Каспийскими горами: // здесь великий царь надежно заключил их. <…> Утверждают иудеи, и с этим не расходится Святое писание, // что нам внутри заключено еврейское племя». Квилихин также указывает, что именно этих евреев запер Александр Македонский и они будут оставаться там до тех пор, пока не наступят времена Антихриста».
19
Русский перевод этого послания опубликован в книге: Повесть о рождении и победах Александра Македонского. СПб., 2004. С. 180–185.
20
В исследовательской литературе она получила обозначение J³, татары упоминаются в гл. 113.
21
Перечисляя пароды, от которых татары могли произойти, русский летописец опирался на рассуждение своего предшественника — составителя «Повести временных лет», размышлявшего после нападения половцев в 1098 г. на Печерский монастырь в Киеве, откуда же могла взяться подобная дикая напасть. Согласно мнению летописца, половцы, равно как «торкмепы, печенеги и торки», ролом «из пустыни Этревской». Это их имел в виду Мефодий Патарский в «Откровении», повествуя о восьми племенах, бежавших от лица Гедеона. Следуя логике «Откровения», летописец сообщает читателям, что «после этих восьми колен перед Концом Света выйдут заклепанные в горе Александром Македонским нечистые люди», и, не останавливаясь, решился поведать читателям еще одну историю, которую он лично слышал от новгородца Гюряты Роговича, рассказавшего следующее: «Послал я отрока своего в Печору, к людям, которые дань дают Новгороду. И пришел мой отрок к ним, а оттуда пошел в землю Югорскую. Югра же — это люди, [говорящие] на непонятном языке, а живут они в северных странах по соседству с самоядью. Югра же сказала отроку моему: "Дивное мы нашли чудо, о котором не слыхали раньше, а началось это еще три года назад; есть горы, которые стоят в излучине моря, высота у них как до неба, и в горах тех стоит шум великий и говор, и разбивают гору, желая выйти из нее; и в горе той просечено маленькое оконце, и оттуда говорят, но не попять языка их, [и поэтому] они показывают на железо и махают руками, прося железа; и если кто даст им нож или секиру, они отдают меха взамен. Путь же до тех гор непроходимый из-за пропастей, снега и леса, поэтому мы никогда не добираемся до них, тянется далеко на север"». Летописец, едва услышав историю, поведанную Гюрятой, тут же узнал знакомый сюжет и сообщил новгородцу, что его северные народы, живущие в полунощных странах, и есть те самые племена, которые запер Александр Македонский, сдобрив это суждение пространной цитатой из «Откровения» Мефодия Патарского.