— Ты никогда не видел аварии, в которой столкнулись три машины? — спрашивает Михей. — Знаешь, какая из них страдает сильнее всего? Та, что в середине. — Он умолкает ровно настолько, чтобы я успел задуматься над его словами. — Мэннинг, ты, Бойл. Как, по-твоему, в каком автомобиле ты?
Я пытаюсь еще глубже зарыть носки туфель в песок.
— Это… Это просто…
— Кстати, откуда у тебя эти славные часики? — вмешивается Михей, кивком головы указывая на мои классические часы производства Фрэнка Мюллера. — Эта игрушка стоит десять тысяч долларов, не меньше.
— Что вы имеете?.. Это подарок президента Сенегала, — объясняю я.
Дома у меня лежит, по крайней мере, еще полдюжины хронометров, включая швейцарский «Вашрон Константен» от принца Саудовской Аравии. Когда мы были у власти, такие подарки становились собственностью Белого дома. Сейча не существует никаких правил относительно того, что можно дарить предыдущему президенту и его сотрудникам. Но прежде я могу сказать им…
— Мистер Холлоуэй, — раздается голос позади меня.
Я поворачиваюсь и вижу официанта, который обслуживал меня за завтраком. Он стоит у бассейна, держа в руке мою кредитную карточку.
— Прошу прощения… мне бы не хотелось, чтобы ее вы забыли, — говорит он и идет по песку к нам.
О'Ши поворачивается к океану, чтобы официант нас не услышал.
— Внимание, Уэс… Неужели ты настолько безоглядно предан ему? Теперь ты знаешь, что они лгали тебе. Если ты и дальше будешь покрывать их, то, пожалуй, адвокат понадобится именно тебе.
— Возьмите, сэр, — слышу я голос официанта.
— Большое спасибо. — Я выдавливаю кривую улыбку.
О'Ши и Михей не отличаются подобной добротой и снисходительностью. Судя по сердитым взглядам, которыми они буквально сверлят меня, они не прочь продолжить нашу увлекательную беседу. Проблема в том, что мне нечего им сказать. Сейчас, по крайней мере. И пока я не найду предмет торга, рассчитывать на их защиту не приходится.
— Подождите минуточку… я пойду с вами, — говорю я, вытаскиваю ноги из песка и иду за официантом.
Много лет назад, еще мальчишкой, я постоянно обкусывал заусенец на указательном пальце. Когда я попал в Белый дом, Дрейдель заставил меня бросить эту привычку, сказав, что на фотографиях за спиной президента это выглядит неприлично. И сейчас впервые за десять лет я снова поймал себя на том, что подношу палец ко рту.
— Желаю приятно провести время, мистер Холлоуэй! — кричит мне вслед О'Ши.
Отвечать не хочется.
Добравшись до бассейна, я вижу там ранних пташек. Молодая семейка готовится встретить новый день. Папаша разворачивает газету, мама расстегивает рюкзак, а их трехлетний малыш увлеченно играет с двумя машинками, сталкивая их лоб в лоб друг с другом снова и снова.
Я оглядываюсь через плечо на пляж. О'Ши и Михея там уже нет.
Они правы в одном: мне определенно нужен адвокат. К счастью, я знаю, где его найти.
Глава восемнадцатая
Вашингтон, округ Колумбия
«Теперь ты знаешь, что они лгали тебе. Если ты и дальше будешь покрывать их, то, пожалуй, адвокат понадобится именно тебе».
«Возьмите, сэр».
«Большое спасибо, — отвечает Уэс, и голос его доносится из маленького микрофона, стоящего на углу невысокого металлического шкафа с картотекой. — Подождите минуточку… я пойду с вами».
Римлянин немного покрутил рукоятку, регулируя громкость. Его крупные, грубоватые руки казались слишком большими для такой аккуратной работы. Когда он был маленьким, то мог носить только перчатки своего деда. Но после многих лет насаживания приманки на рыболовную леску он вполне освоил искусство мягких прикосновений.
«Желаю вам приятно провести время, мистер Холлоуэй!» — проскрипел голос из микрофона.
Достать такой маленький микрофон было самой легкой частью дела. Равно как и передатчик, работающий на спутниковом сигнале, чтобы он запросто мог покрыть половину территории страны. Защиту президента обеспечивала Секретная служба, но поскольку под ее юрисдикцию передали и борьбу с мошенничеством и финансовыми преступлениями, то разведывательный отдел Службы осуществлял поистине глобальные по своим масштабам наблюдения. В самом деле, единственная сложность состояла в том, в каком месте спрятать микрофон. И еще найти кого-то, кто подложил бы его туда.
На столе зазвонил телефон, и Римлянин перевел взгляд на экран дисплея, чтобы посмотреть, кто звонит. Темные буковки сложились в надпись «Офис Лейланда Мэннинга». Римлянин улыбнулся про себя, откидывая темные волосы с неестественно бледного лба. Жаль, что окуни не отличаются подобной предсказуемостью.