— У них нет выбора! У нас… — он выделил у нас. — Его нет! Вы же хотите, чтобы ваша девочка, ваша Кирочка очнулась?
— Конечно хочу! — Заславский бросился к незнакомцу.
— Для этого мне нужна книга! — разозлился мужчина. — Только она спасет вашу дочь! А путь к книге должны показать призраки! Они знают, где она спрятана…
— Я сделаю все, что смогу! — залепетал Вячеслав Сергеевич.
— Хм… — задумался незнакомец. Его и без того серьезное лицо, стало смурнее и жестче. — Значит видели призраков говорите…
— Именно так! Ребята доложили, что мужик даже с ним разговаривал!
— Очень интересно…Очень…
— Что? — уточнил заискивающим тоном Заславский. — Что именно интересно?
Словно очнувшись от раздумий, посетитель двинулся ко входу.
— Этот мужик и пацан имеют очень большую силу. Они могут рвать завесу между мирами! Видеть то, что другим обычным людям не положено видеть…
— Это хорошо или плохо? — на всякий случай уточнил олигарх.
— Это никак, — отрывисто бросил незнакомец, — пока нам не мешают, они нам не опасны, но как далеко вы готовы пойти ради спасения своей дочери? — он внимательно поглядел на раздавленного жизнью миллионера, прочитала все в его серых глаза, но все-таки дождался ответа.
— На все… — выдавил из себя Вячеслав. — На все, что вы скажите!
— Очень хорошо! — похлопал его по плечу посетитель. — Будут новости, звоните. Провожать не стоит. Я сам помню дорогу.
Хлопнула дверь кабинета. Гулкие шаги смолкли вдали, затухая, будто колебания маятника. Заславский сел за стол и еще выпил. Этот неизвестный благодетель обещал чудесное избавление Киры, если миллионер поможет ему найти какую-то книгу. Так что ж! Он найдет ее, даже если придется купить весь город.
Вячеслав встал и спустился вниз, в западное крыло усадьбы, где располагалась спальня Киры. Зашел тихо, чтобы не разбудить спящую Ирину, только что заснувшую и успокоившуюся.
Кира лежала на белоснежной кровати, засыпанная пучками тонких прозрачных трубочек и проводов. Аппарат ИВЛ мерно качал воздух, прогоняя его через легкие. Черный коробочек пульсометра писал свою одинаковую уже год как кардиограмму. Шторы были занавешены. В спальне царил полумрак. Длинные черные волосы Киры были разметаны по подушке, а руки с какими-то прищепками спокойно покоились на крае постели.
Заславский тяжело вздохнул и присел рядом на стул. Улыбнулся. Она всегда была папиной дочкой. Он не мог ее не баловать, не дарить роскошные подарки и исполнять желания. В такие моменты, он чувствовал себя по-настоящему счастливым отцом. Вот и тогда…с мерседесом.
— Прости меня, доченька, — в который раз попросил он прощения, погладив бледную щеку. Смахнул упавшую на глаза прядь густых маминых волос. — прости, если сможешь…
Глаза девушки оставались закрытыми, но отец был уверен, что если бы она могла говорить, то Кира его обязательно простила бы. Она всегда любила своего папочку. Ведь он сделал все что мог для того, чтобы вернуть ее к жизни. Даже пошел на сговор с этим странным незнакомцем, хотя все естество кричало против. Он пошел, поверил, потому что надеялся на чудо, что, когда он найдет эту таинственную книгу, то Кира откроет глаза и улыбнется ему самой яркой и счастливой из всех своих улыбок.
Заславский повернулся к жене. Под воздействием успокоительного та заснула. Ее незачем впутывать во всю эту историю, искренне верующая с некоторых пор, она решит, что он продал душу самому дьяволу и будет, наверное права, потому что от этого неизвестного спасителя отчетливо попахивает серой.
— Вячеслав Сергеевич, мы выезжаем! — охранник Влад застыл на пороге, одетый во все черное, ради маскировки. На шее у него болтался, сделанный незнакомцем амулет. Какой-то пузырек с непонятной вонючей жидкостью, закрытый плотной крышкой, которую надо выпить перед поиском призраков.
— Постарайтесь уж, ребят, — грустно обернулся он к Владу.
— Не подведем! — браво отчеканил бывший лейтенант морской пехоты и исчез за дверью.
Театральный институт их последний шанс. А уж душу гимназистки опытные ребята разговорить сумеют. Заславский взял в свою руку ладошку дочери и закрыл глаза, пытаясь подремать. Последнее время это сделать удавалось только здесь, рядом с Кирой.
ГЛАВА 5
Я не заметил Светланы, плачущей на пешеходной дорожке. Мы с Красовской вышли из другого выхода под легкий пушистый снежок в районе Академика Павлова. Яна закуталась в легкую куртку, будто синтипон мог спасти от мороза, покусывающего щеки и нос.