— Солнце, прости меня! Я должен был тебе сразу все рассказать…
— Конечно должен был… — грустно согласилась она, все еще маринуя меня на пороге. — Хотя бы из уважения к прожитым совместно годам, но ты этого не сделал, предпочтя врать и изворачиваться. Я тут собрала тебе кое-что…
Она наклонилась куда-то в сторону, где обычно стоял лоток Кекса и вытащила небольшую дорожную сумку, набитую столь плотно, что замок не полностью закрылся. Сквозь эту прореху я разглядел свой свитер и футболку.
— Будь счастлив! — Светлана буквально впихнула мне в руки чемодан и захлопнула перед самым моим носом дверь. Замки щелкнули несколько раз и закрылись. А я так и стоял ошарашенно моргая, не в силах поверить, что несколько секунд назад моя семейная жизнь потерпела фиаско, сокрушительное, окончательное и бесповоротное…В сердце противно защемило. Потянуло левую сторону, я побледнел, резко хватая воздух, но совладал с собой. Куда теперь идти? Что делать? Как вымолить прощение за свою глупость? Ведь я не даже не думал ей изменять с Красовской! Кто же виноват, что Светка все неправильно поняла…Я сполз по стенке на корточки, обхватив голову руками, не обращая внимания на то, что пачкаю побелкой пуховик — подарок жены.
— Черт! — выругался я. Слезы сами собой потекли из глаз. Сколько все сразу вспомнилось из нашей семейной жизни…Как познакомились, как встречались? Сколько ночей провели под луной, первый поцелуй, первый секс, первый совместный праздник, когда мы у Светкиной бабушки напились шампанского, празднуя «день медика»…
Я встал, покачиваясь, и подошел к двери. Снова настойчиво позвонил, потом постучал. За дверью Мишка спрашивал, что случилось…Сердце рвалось на части.
— Светка, открой! Я прошу! Дай, мне все объяснить!
Тишина, только мультики у Мишки стали звучать громче, заглушая мои настырные вопли.
— Светка, прости!!! — я тарабанил в дверь, пока не открылась дверь квартиры под нами на первом этаже. Молодая, но уже очень вредная соседка Дашечка мне громко сообщила:
— Еще раз крикнешь, вызову ментов! — добрая девочка, она всегда была такой. — И прекрати тарабанить! Я отдыхаю после работы!
Вытирая слезы, размазывая из по щекам, я подхватил сумку, бросив последний взгляд на ставшую за столь долгое время родной дверь.
— Прости, моя родная! — прошептал я, рывком бросил тело вперед, опасаясь, что снова начну стучать и скулить под дверью, как забытый нерадивыми хозяевами пес. Легко сбежал вниз, еще в подъезде закурил. Пальцы подрагивали, и я долго не мог чиркнуть как следует зажигалкой. Выдохнул дым, почти не чувствуя горечи. Поглядел на окна квартиры. Хлопнула вверху балконная дверь. Бросив сумку в снег, я выбежал вперед, задрав голову вверх. Там стояла Светка, без куртки, зябко обнимая худенькие плечи своими ладонями.
— Дворкин! — окликнула она меня.
— Светуля, прости меня! — заорал я. — Я ни в чем не виноват! Дай, все объяснить…
— Тапочки забыл! — она сбросила мне с балкона пару моих резиновых шлепанцев, которые с легким стуком приземлились у моих ног. Больше не произнеся ни слова, она вернулась в квартиру. Свет в спальне Эльвиры Олеговны погас.
Со вздохом я присел рядом с лежавшими в сугробе сланцами. Повертел их в руках и выбросил куда-то подальше, на детскую площадку. Алкашей по утру бутылки собирать бродит много, подберут — кому надо. Куда идти? Как быть? Посмотрел в полупустой бумажник. Наш сегодняшний вояж с Красовской вылился в копеечку. Денег практически не было…Идти проситься ночевать к Агееву — моему приятелю и куму жены? Нет уж… лучше уже под деревом в лесу.
Я закинул дорожную сумку на плечо и побрел за дом, на поляну, где обычно жарили шашлыки, уставшие от бетонных застроек харьковчане. Там и дрова есть и бревно, чтобы посидеть и что-то придумать. Пальцы начали подмерзать. Я подул на них, одевая кожаные перчатки, явно не приспособленные, чтобы ночевать в лесу. Ничего! Согреемся! Шмыгнул носом, последний раз бросив взгляд на окна нашей квартиры. Мишка потушил свет и лег спать, а Светка, наверное читает или пытается читать. В окне спальни горит бледный огонек настенного бра.
Перешел через узкую мелкую речушку по шаткому металлическому мосту и в небольшой ложбинке, среди глиняных косогоров, обнаружил прекрасное местечко для посиделок при минусовой температуре на воздухе. Несколько бревен было сложено квадратом у погасшего кострища. Рядом аккуратно высилась стопка приготовленных дров. Разбросанные шприцы и презервативы говорили о том, что это постоянное место сбора самой отвязной молодежи, но будем надеяться, что сегодня они заняты уроками.