Бросив быстрый взгляд на гуля, я все тем же тихим и аккуратным шагом направился к небольшому пяточку. Но стоило мне подойти достаточно близко, как я почувствовал нечто странное. Каменная кладка под тремя моими знакомцами, была словно призма, усиливающая эффект нитей судьбы. Как и у других пленников, у этой троицы были кармические связи, тянущиеся ко мне, но все они были переплетены между собой, словно они все повязанные в чем-то.
— Присмотри за стражем, если он начнет двигаться, оттащи меня в тень ближайшей колонны, — шепнул я Ша, прежде чем войти в круг.
Заметив одобрительный кивок, я развернулся и вступил за невидимую черту. Я знал что меня ждет, знал и все равно оказался не готов. Воспоминания волной окатили мой разум и душу. В этот раз все было не так как с Роном или Ша, сейчас я словно оказался прямо посреди событий, что привели эту троицу к их текущему положению.
— Ты уверен, что это действительно верное решение? — ЛиШу сидел на небольшой подушке и попивал ароматный чай. — Он ведь твой внук. Кровь от крови твоей дочери.
— Ровно как кровь от крови великого князя, объединившего все кланы, — Танхум выглядел усталым, и даже немного помятым. — Его воспитанием занималась Эбигейл, он никогда не станет слушать меня, пусть я трижды буду его родным дедом. После того как его родная мать завела с ним подобный разговор, он перестал с ней общаться.
— Но он не верит, что его отец жив, — подметил ЛиШу.
— Как и девяносто девять процентов всего населения княжества, но это не значит, что он даст нам хоть толику власти, — Танхум склонился над небольшим столиком с чайными приборами, наливая себе еще одну пиалу ароматной жидкости. — Аутрем и Империл должны умереть, оба. Виктория пропала, но она и не стала бы нам помехой, даже оставайся тут. Умрут наследники, умрет централизация. Палата лордов почти полностью нас поддержит. Пора вернуться к истокам, к клановости. Как это было всегда.
— Эбигейл будет воевать до самого конца, — ЛиШу был как всегда краток и подмечал лишь самое важное.
— Будет, — кивнул Танхум. — Именно поэтому, пара моих шпионов уже пару месяцев кормят ее ложной информацией. Полуправда мой дорогой друг, лучше откровенной лжи. Она знает о заговоре, но даже и помыслить не может, что о он уже готов свершиться буквально на этой неделе.
Воспоминания подернулись дымкой и лица коварных советников исчезли. Исчезли, а в моей душе поселилась боль. Те кого я считал верными подданными, оказались двуличными змеями.
В этот же самый момент, мир вновь начал обретать краски, но на этот раз куда более радостные. Комната, ярко освещенная комната. Кажется, та самая комната где родились мои мальчики. Да и ситуация почти одинаковая, бегают повитухи, везде тазы воды и куча тряпок. Кто-то рожает!
— Готов стать отцом? — двухметровый крепкий мужчина ударил кулаком брата в плечо.
— Не знаю, волнительно как-то, — абсолютно не обратил тот внимания на тычок.
Двое крепких парней выглядели воинами, и даже отсутствие крепких лат этого не могло скрыть. Мечи на поясе лишь подтверждали их статус.
— Аутрем, Империл, — неожиданно раздался до боли знакомый голос Эбигейл. — Просили же, не мешайтесь повитухам. Встали как два столба посреди комнаты! А ну на выход. Вам обоим стыдно должно быть, вы и сами родились в этой комнате, имейте уважение к труду старух.
Надо сказать, командного голоса Эбигейл не потеряла ни на грамм, даже продвинулась далеко вперед в этом мастерстве.
— Идем, — махнул рукой Аутрем, но Империл лишь отмахнулся.
Сжав челюсти, он собрался с духом и направился к кровати. Там, на одеялах, лежала девушка. Красивая как само солнце и небо. Михаил помнил ее такой еще с момента их первой встречи в простом баре. Ангелина. Каким-то образом, она носила под сердцем ребенка его сына.
Воспоминание превратилось в туман, и его сдуло, словно ветром. Осталась лишь темнота. Видимо мне давали время на то чтобы я осознал все увиденное. Но это было лишним. Я и так уже догадался, что должно произойти дальше.
Темноту прорезал звук сталкивающейся стали. Его было слышно даже отсюда, из отдаленной комнаты, где сейчас мирно спала Ангелина с маленьким свертком на груди.
Двери спальни распахиваются и к разбуженной девушке подскакивает Империл. Его лицо окровавлено, на руке не хватает пары пальцев, но он крепко сжимает меч.
— Уходи из замка, сейчас же, — бросает он фразу, а затем помогает девушке подняться.
Ей тяжело, роды закончились лишь под утро и у нее было очень мало времени на сон. Но она молчит, одевается и молчит, боится разбудить спящее дитя.
— Раааа, — в дверной проем влетает воин в кольчуге и коротким мечом.
Сделав обманный финт, мой сын одним ударом сносит ему голову.
— Они будут пытаться найти меня, — произнес он и закусил губу. — Мы смогли скрыть твою беременность и роды, но если кто-то увидит нас вдвоем с ребенком, то они никогда не оставят тебя в покое. Возьми.
Мужчина протянул ей амулет с хранителем. Волк из белого пламени душ. Он сможет уберечь наследника почти ото всех монстров оси миров. Теперь его цель, спасти новорожденного ребенка, надежду рода Ма’Фон.
События вновь сменились. Передо мной разнесенный в щепки тронный зал родового замка Амирам. Ни осталось ничего, что хоть отдалено можно было назвать целым. Разбитый мраморный пол можно собирать по кускам как мозаику. Гобелены сорваны и сейчас опавшими тряпками валялись на полу. Но хуже всего пришлось защитникам дворца. Гвардейцы защищались храбро, отчего нападающие еще больше злились и не проявляли даже толики милосердия. Все до единого защитники были мертвы. В живых остались лишь двое.
У основания трона лежала Эбигейл. Ее некогда красивое, величественное лицо было посечено так, словно ее кто-то отстегал по щекам плеткой. Она держит на коленях моего мертвого сына. Аутрема. Империл стоит над телом брата на коленях. Вокруг трона больше всего мертвых захватчиков. На двоих моих сыновей и наместницу пришлось не меньше сотни противников. И все они были мертвы. Аутрем же был убит стрелой. И выпустил ее ЛиШу. Он и Танхум приближаются сейчас к трону, но делают это под прикрытием сразу трех десятков солдат.
— Довольны? — хриплый каркающий голос Эбигейл не был похож ни на что слышимое мной раньше. — Я спрашиваю, вы ублюдки довольны?!
Ее голос эхом отразился от стен тронного зала, заставив простых воинов остановится в нерешительности.
— Ты знала что так будет. Не хотела идти с нами на диалог и решать все мирным путем. Ты сама виновата в том, что сейчас произошло, — голос Танхума был таким спокойным, что будь это реальность, я бы разорвал его на части в это же мгновение.
К несчастью, Империл оказался очень похож на отца по характеру. Мой сын бросился на своего деда без какого-либо плана, с одним мечом и яростью в глазах. Бросился, и умер. Старый Кацун не зря был лучшим охотником на монстров во всей оси миров, с реакцией у него было все отлично.
— Зря мой дорогой мальчик, очень зря, — аккуратно придержал Танхум оседающее тело моего второго сына. — Ты мог бы встать во главе нашего клана после меня. Но ты слишком идеализировал наследие твоего отца. Ты не видишь, что ось миров давно в стагнации, с самого момента объявлением ее Великим Княжеством.
Старик говорил еще что-то, но его никто не слушал. Все смотрели на испустившего дух второго наследника рода Ма’Фон. Теперь, когда оба сына Михаила мертвы, а Виктория, дочь великого князя, пропала, не избежать междоусобиц и борьбы за миры.
Последнее что я увидел прежде чем воспоминание исчезло, было яростное лицо Эбигейл. Наместница Великого Княжества желала уничтожить зарвавшихся лордов, что погубили моих детей. Жаль лишь, что судя по тому, что ее нет на первом испытании, она умерла, а эта парочка осталась жить.
Последнее воспоминание я смотрел с болью. Скитания Ангелины и маленькой девочки, имени которой я даже не знаю, по мирам погруженным в хаос междоусобных войн. Девушка как могла учила дочь знаниям, которыми владела сама. Обучала ее сражаться с мечом и кинжалом, учила танцам и охоте. Всему чему только могла.