Микаш помнил, как прикоснулся губами к горячему лбу Гэвина, как в последний раз заглянул в глаза, и как сковало предчувствием, что конец близок. Конец их маленького светлого мирка.
Восемь следующих лет, что он мирно жил в Белоземье с женой и сыном, Микаш тосковал по Утреннему Всаднику, как по отцу. А когда услышал про капитуляцию и пленение Гэвина, мучился, что не может спасти.
Через пару месяцев в замке кундского некроманта Микаш всё же увидел суть того, в кого верил, как в бога. Но отвратить ничего уже было нельзя. Его сердце, его душа принадлежали Утреннему Всаднику. Он вырвал из Микаша всё человеческое и всадил в грудь осколок Мрака, уготовив ему роль злодейской марионетки.
Предвестники были уверены, что Утренний Всадник предал самого верного своего ученика, чтобы спасти Сумеречников и юного короля Авалора – Лесли. Но все они были лишь шахматными фигурами, которые Гэвин расставлял на доске, чтобы его бог сыграл ими победоносную партию.
Несколько месяцев бешеной скачки на Авалор – Микаш опоздал всего на час, чтобы остановить казнь лорда Комри и потребовать ответа. Утренний Всадник ушёл непобеждённым и унёс свои тайны в могилу. А его ученикам осталось расхлёбывать кашу, которую он заварил.
Последние двадцать пять лет Микаш изо всех сил старался стать достойным своего учителя. Навёл порядок в ордене Лучезарных, расширил сферу их влияния. Даже неприступная Эскендерия пала к его ногам.
Но подлинное удовлетворение появилось лишь тогда, когда наглый мальчишка, наследник Гэвина, очутился на острие его клинка. Месть казалось такой близкой, воздаяние – почти осязаемым. А нет, ушёл, значит, время ещё не наступило. Что ж, Микаш ждал более двадцати лет, подождёт и ещё немного.
Стол завалили бумагами с донесениями и отчётами. Даже в этом Микаш брал пример с Гэвина и вникал во всё сам. Важные дела никому кроме себя не доверить. Осколок Мрака позволял долгое время проводить без отдыха и сна, а Гэвин как-то обходился человеческими силами. Пил бодрящие зелья и порой выглядел болезненно измождённым, но никогда не жаловался и помощи не просил.
Как же умело они притворяются: люди, играющие в богов, и боги в человечьих масках.
Нужно следить, чтобы деньги ордена не утекали ни в чьи кошельки, а работали на укрепление порядка, чтобы восстановление Эскендерии завершилось как можно быстрее. Отвечать на бесконечные требования Главного проповедника. Проверять жалобы: не злоупотребляет ли кто из подчинённых властью или, наоборот, попустительствует Сумеречникам. Планы-планы-планы, что делать дальше, куда направлять основные силы. Готовиться… к неизбежному концу.
Было уже за полночь, когда в дверь постучали. Микаш узнал ауру старого Магистра Авалора. Трюдо руководил Лучезарными до Белого Палача, но уступил место более сильному Предвестнику, хотя и не переставал указывать, что делать.
Первым на пороге показался посыльный и доложил:
– Срочные вести из Дюарля. Лорд Комри погиб в битве с владыкой ши Аруином. Ему даже отвели место на королевском кладбище. Компания «Норн» утверждает, что он спас город от нашествия демонов.
Микаш вскинул голову и удивлённо сдвинул брови:
– Какая нелепая байка. И что, все её проглотили?
Посыльный пожал плечами и положил на стол донесение шпионов.
– Люди постоянно говорят о нём, даже у нас. Колдуны нашли отличного героя. Что немаловажно – мёртвого, который уже не испортит свою репутацию, – цинично заметил Трюдо, отстраняя посыльного и занимая его место.
Да уж, внушать восхищение Комри умели мастерски. Уж кому, как не Микашу, испытавшему их искусство на себе, об этом знать.
– Ступай! – отослал он посыльного.
Трюдо плотно захлопнул дверь, чтобы их не подслушали.
– Это правда? – спросил Белый Палач, откидываясь на спинку стула. – Что слышно от демонов?
– У них смута, пока не найдут нового владыку. Или пока не раздробятся на маленькие кланы и не порвут связи друг с другом. Аруин же развеян в кровавую пыль, – ответил Трюдо.
– Слабак, – дёрнул краем рта Микаш. – Предупреждал же не идти напролом, а работать сообща. Не велика беда. Ши всегда были тщеславными тварями.
– Но своего он добился. Вечерний Всадник мёртв. Его хоронил весь город, – возразил Трюдо, складывая руки на груди.
– В закрытом гробу? Тело изуродовано до неузнаваемости? – снисходительно рассмеялся Белый Палач. – Старина, хоть ты не будь легковерным. Аруин не убил бы эту тварь даже при всём желании.
– Тебе просто обидно, что палачом последнего Комри оказался не ты, – покачал головой Трюдо. – Смирись. Мстить больше некому. Теперь ты можешь посвятить себя служению Мраку. Пора уже готовить Тень к восхождению на Небесный престол.
– Вот именно! Тень бы почувствовал первым, если бы с Вечерним Всадником что-то случилось. А он спокоен, как и прежде. Я уже говорил, надо дождаться Часа Возрождения. Иначе Тень не войдёт в силу, даже если мы всадим в него самый большой осколок в ближайшее лунное затмение, – устало объяснял Белый Палач.
– Сколько ты ещё намерен ждать?
– Лет пять – самое большое. Больше никто из Братьев-Ветров не протянет. Наберитесь терпения. А пока хм… хочешь, я докажу, что лорд Комри жив?
Микаш вынул из потайного ящика в полу кувшин, изрисованный древними символами. Сгусток Мрака призывно пел внутри, шептал призрачными голосами. Добыт не так давно из залежей у южных врат Червоточины в Зюдхейме. Там состоялась последняя битва Войны богов полторы тысячи лет назад. Её место расчертил чёрный шрам, где расчленённое тело Тени сочилось Мраком ещё много дней после его гибели. В этом месте, месте начала и конца, наступит Час Возрождения. Но пока…
– У нас в казематах остался ещё кто-нибудь интересный? – деловито спросил Микаш.
– Аристократ-заговорщик из Ланжу, Аугуст де Лорт. Бежал от преследования в Дюарле. Клянётся в верности Единому и готов на всё, лишь бы послужить борьбе с колдунами, – доложил Трюдо.
– Отлично! Отведите его в пыточную, только не пугайте, – приказал Микаш.
Вскоре Белый Палач спустился в казематы, которые раньше принадлежали Сумеречникам. Ничего переделывать не пришлось: бывшие хозяева знали толк в истязаниях. Сорок пять лет назад одарённые поместили сюда бедолагу Трюдо с двумя товарищами и изучали их одержимость Мраком, пока Предвестникам не удалось бежать. Трюдо до сих пор вздрагивал, когда спускался под эти пропитанные кровью и страданиями своды.
В пыточной Микаша уже ждали доверенные люди, охранявшие де Лорта. Среднего роста, измождённый после скитаний и проведённого в неволе времени, его водянисто-голубые глаза горели воодушевлением. То, что надо для ритуала.
– Мы тщательно рассмотрели ваше дело и нашли, что ваши слова достойны доверия. Ваше желание бороться с колдунами похвально. Сейчас мы, как никогда, нуждаемся в помощи, – заговорил Микаш ровным, гипнотическим голосом.
Даже не используя дар, нехитрыми уловками Белый Палач умел располагать людей к себе. Достаточно было воззвать к их тайным желаниям и страстям.
– Скажите, что от меня требуется, и я сделаю это немедленно! – отозвался де Лорт.
Сын вельможи, Аугуст вдохновился словами проповедников из Империи. Он ненавидел Компанию «Норн», которой благоволил их король. Желал освободить родину от гнёта одарённых и вместе с другими единоверцами войти в благословенную эпоху, где каждому воздастся по его вере.
Микаш вскинул руку и растопырил пальцы, вплетая в податливый разум фанатика мысленити. Голубые – обычное внушение, чтобы подтолкнуть в нужном направлении. Чёрные – нити Мрака, нашёптывающие о любви, принятии и благоденствии. О необходимости жертвы ради всеобщего счастья.
– Наши силы на исходе, а колдуны коварны и злы. Самый гнусный и страшный из них – лорд Комри – задумал уничтожить единоверцев. Но твоя вера, огонь в твоём сердце защитят их.
– Я видел его в Ланжу! Это из-за него мы проиграли. Простолюдины встали на его сторону, словно околдованные! А потом, в Дюарле, он утверждал, будто похитил у вас книгу, благодаря которой заручился поддержкой староверческих богов и объявил внука вождя, Ноэля Пареду, Безликим.