– Ах, если бы! Впусти меня, на пороге такие вещи обсуждать не стоит, особенно в наше тревожное время.
Даррен посторонился. Гвидион вошёл в гостиную и устроился в мягком кресле. Хозяин налил ему и себе по чашке ещё не остывшего отвара, чтобы согреться и проснуться.
– У нас была вёльва… – нашёл слова наставник. – Она приходила за твоим сыном. Ты же знаешь, что он живёт у тебя в долг, перед ней и перед нами.
Пронзительно-синие, как у всех в роду Комри, глаза испуганно расширились. Даррен сложил руки на груди:
– Давайте не будем об этом!
– Вот и я предлагаю забыть вражду, – кивнул Гвидион. – Грядут новые гонения, Белый Палач будет искать Николаса. Он уже видел мальчика и наверняка узнает его при встрече. Николас должен уехать.
– В Норикию? – нахмурился Даррен.
Это известие он принял лучше, чем предполагалось. Видимо, тоже жил в страхе перед гонениями, что-то уже решил.
– Нет, на испытание.
– Он ещё слишком мал! – непроизвольно повысил голос Даррен и осёкся, оглянувшись на лестницу. Но дом оставался тих. – Нет, я не отправлю его на смерть.
– Это его единственный шанс выжить. Забудь, наконец, что случилось с твоим братом, перестань быть маленьким испуганным мальчиком. Николас рос на моих глазах, он гораздо сильнее, чем все мои ученики вместе взятые. Если кто и сможет пройти испытание сейчас, то только он. Дай ему шанс!
– Нет. Нет! – Даррен мотал головой. – Я и так перед ним виноват. Я смогу защитить его здесь, я что-нибудь придумаю. Лесли нам поможет.
Гвидион перехватил его трясущиеся ладони:
– От Лесли слишком долго не было вестей. Белый Палач давно подбивал к нему клинья и, вполне вероятно, преуспел.
– Нет! Народ бы возмутился!
– Для народа Лучезарные сочинят очередную сказку, и те поверят, как верили всегда. А нам надо быть умнее. Отправь Николаса на испытание сегодня же, а сам забирай семью и езжай с нами в Каледонские горы. Даю слово, никто вас не тронет.
– Нет, моя семья ничего не знает о Сумеречниках. Они неодарённые и не станут жить, как изгои, боясь собственной тени. – Даррен презрительно сузил глаза. – Гонения были и раньше, мы их пережили. Переживём и это. Мой отец слишком многим пожертвовал, чтобы я сдался так легко.
– Твоя гордыня тебя погубит, – покачал головой Гвидион. – Николас отправится на испытание. Это моя воля, как его наставника. У тебя нет власти ей перечить. И ты ничего не скажешь ему о причине спешки.
– Кому не скажет? О чём?
Они оба вздрогнули и повернулась к лестнице. На ней стоял растрёпанный со сна Николас в ночной рубашке до середины икр, с такой же свечкой в руках, с какой Гвидиона встречал Даррен.
***
Обстановка в усадьбе немного смягчилась после того, как Эдварду стукнуло шестнадцать и он вышел из-под опеки отца. Теперь большую часть времени брат пропадал в соседнем городке. Он обучал желающих фехтованию и участвовал в показательных поединках. Выручал небольшие деньги и просаживал их на развлечения. Дома Эдвард бывал редко, а когда возвращался Николас, так и вовсе не заглядывал. Отец переживал, что брат вляпается в неприятности, но Николас втайне радовался за него и мечтал тоже зажить самостоятельно.
Лизи запоем читала рыцарские романы и щебетала только о замужестве. Сестра сетовала, что родителям вряд ли удастся собрать для неё богатое приданое, а без него приличного жениха не найти. Мать вздыхала всё чаще о том, как быстро вырастают дети.
Эти заботы были настолько далеки от Николаса, насколько это было возможно. Настоящая жизнь начиналась за лесом у гряды холмов, в Горнем мире духов и демонов. Сейчас же приходилось помогать отцу по хозяйству, вникать в нюансы содержания усадьбы и получения дохода с принадлежащих им земель от арендаторов, торговли и прочей скуки. Николас сделал бы всё иначе, жил бы по-другому, даже дом построил иной в другом месте, если бы только мог.
Он всегда спал чутко, особенно в усадьбе, где не уставал так сильно. Потому и проснулся от громких возгласов отца. Послышался едва различимый голос Гвидиона. Николас спустился к ним, но услышал только последнюю фразу.
Их лица вытянулись, как у заговорщиков. Николас недовольно прищурился: ещё в детстве бесило, когда его дурили, и он не понимал, что происходит. Но сейчас ощущения было во сто крат хуже, ведь он уже почти взрослый.
– Это что-то связанное со мной? Договаривайте! – потребовал Николас, подойдя к ним вплотную. – Или вы мне не доверяете?
– Доверяем, Ники, конечно, доверяем, – успокоил его наставник, в то время как отец продолжал таращиться, приоткрыв рот. – Мы не хотели, чтобы твой старший брат знал, куда ты уедешь.
– Я куда-то уеду? – Николас вскинул брови.
– Да, ты отправляешься на испытание и станешь Сумеречником, – сообщил Гвидион.
– Но вы же говорили… Да и учиться мне ещё два года, – насторожился Николас.
– Ты очень талантлив и уже знаешь всё, что нужно. К тому же, когда доберёшься до места, тебе уже минет шестнадцать. Так что не переживай, – Гвидион поднялся и положил руку ему на плечо, но хотелось услышать слова отца для разнообразия.
– Почему ты кричал? Думаешь, я не справлюсь?
– Ники, я… – отец запнулся и опустил взгляд.
– Даррен, будь добр, карту. У нас совсем нет времени, – распорядился Гвидион, и отец покорно отправился в свой кабинет. – А ты что стоишь? Беги вещи собирать. Тебе выезжать на рассвете.
Слушаться не хотелось. Покорность, своя и отца, бесила до одури. Но поделать ничего не получалось – слишком в кровь въелась власть наставника. Вещи стояли собранные в узелках в углу на случай, если общине понадобится помощь. Они заранее об этом уславливались. Ещё нужна была еда, больше оружия и деньги, раз уж самостоятельная жизнь, о которой Николас столько грезил, начнётся уже на рассвете.
Когда он вернулся в гостиную, Гвидион с отцом снова сидели за столом перед картой, но на этот раз молчали. Второй поддерживал руками голову, всё так же избегая взгляда сына.
– Смотри, – подозвал его наставник. – Ты должен достичь Долины Агарти в Снежных горах и найти там… себя.
– Себя? – одновременно спросили отец и сын.
– Что это за трофей? – недоумевал Николас. – Я думал, цель испытания – охота на демона.
– Я не знаю. Это повеление свыше. Ты должен разобраться сам, – пожал плечами Гвидион. – Там ты поймёшь, куда лежит твой путь дальше.
– Но Агарти – это миф! Никому ещё не удавалось перебраться за кольцо неприступных гор и вернуться, чтобы рассказать об этом, – возмутился отец.
– Но откуда-то же о ней известно, – непроницаемо ответил Гвидион, отмеряя пальцами расстояние от Туманных островов до Крыши мира у восточной окраины Мунгарда. – Зато это не Червоточина в Нордхейме и не кладбище слонов в Гундигарде.
– Не уверен, что это было бы хуже, – отец снова горестно свесил голову, словно хоронил сына заживо.
– Николас, запоминай внимательно. Это – единственное, чем я могу помочь. Поезжай в Леннокс, – Гвидион указал на портовый город на юго-востоке Каледонских гор. – Там сядешь на корабль до Урсалии. Оттуда проедешь через всю Лапию на юг. Вольные города безопасны, Лучезарные ещё не установили там свою власть. Потом минуешь Кундию, где сейчас такой разброд, что на тебя вряд ли обратят внимание. В Веломовии держись подальше от больших городов. Границы Белоземской и Зареченской провинций – самый безопасный путь. Голубые Капюшоны в них наведываются, только когда детей-мыслечтецов ищут. Как перевалишь через Рифейский хребет, спустись по течению Седой реки до Снежных гор. Там-то она и будет – Долина Агарти.
Риана неплохо понатаскала Николаса в географии, а отец всегда заботился, чтобы он был в курсе последних событий. Что да как Николас примерно представлял.
– Не удобнее ли ехать через Норикию и Элам? – встрял отец. – Это южнее, погода лучше, путь проще, да и ближе через Поднебесную-то. Там нет Лучезарных.
– Зато там есть Компания «Норн», – осадил его Гвидион. – Стоит твоему сыну хоть ногой ступить на земли Норикии, как он тут же попадёт в лапы вождю-книжнику, и тот его никуда не выпустит. Слышишь, Николас? Держись как можно дальше от норикийцев. Не верь им. Они немногим лучше Лучезарных.