– Ну, нам надо просто найти тропу, – сказала Олив. – А там она нас выведет.
Девочка сделала несколько шагов в одну сторону; Мортон тащился позади, словно рваный бумажный змей. Однако тропы там не обнаружилось. Олив развернулась и двинулась в обратном направлении. Снова ничего. Прищурясь, она попыталась опознать в темнеющем лесу что-нибудь, мимо чего уже проходила – дерево, камень, что угодно – но ничего не узнавала.
– Странно. Не могу вспомнить, откуда я пришла.
– Он за нами следит, – прошептал Мортон. – Он нас не выпустит.
У Олив закололо в затылке. Она резко развернулась, вглядываясь в тени под волнующимися ветвями, но никого не увидела. И все же у нее было ощущение, что Мортон прав. За ними кто-то наблюдал. Она опустила взгляд на искаженное от ужаса круглое лицо мальчишки.
– Все будет нормально, – проговорила Олив, надеясь, что голос ее прозвучал уверенней, чем она себя чувствовала. – Честное слово.
Где-то поблизости треснула сухая ветка. В тишине этот звук прогремел, словно фейерверк. Олив и Мортон застыли на месте. Послышался новый шум – шорох, будто что-то двигалось сквозь кусты. Олив пригнулась и притянула мальчишку к себе, глядя в темноту широко распахнутыми глазами. Среди теней блеснуло что-то зеленое.
– Горацио? Это ты? – прошептала девочка.
От черноты отделился пушистый зеленоглазый силуэт. Он помедлил, рассматривая детей, потом издал долгий сердитый вздох, покачал головой и быстро двинулся влево.
– Давай за котом! – крикнула Олив и бросилась за Горацио.
Но Мортон словно врос в землю.
– Это тот самый кот! – прошипел он. – Который разговаривает!
– Я знаю, что он разговаривает, – торопливо ответила Олив. – По-моему, он покажет нам дорогу. Давай, бежим!
Мортон затряс головой так сильно, что на этот раз в самом деле грохнулся.
– Мортон! Скорей! – взмолилась она, потянув его за руку.
Но мальчишка уселся на землю плотно, будто якорь.
– Нет, – сказал он. – Я за этим котом не пойду.
– Его зовут Горацио, и он обещал за мной присматривать. Он пытается нам помочь. Вставай!
– Я не должен тебя слушаться. И ты меня не заставишь.
– Что? – изумилась Олив.
– Это ты должна делать, что я скажу. Потому что я мальчик.
Олив выпустила его ладонь и уперла руки в бока.
– Тебе сколько лет?
– Девять.
– Ну, а мне одиннадцать. Так что пошли.
– Мне в июне будет десять.
– Сейчас же июнь.
– Вот и нет.
– Вот и да!!
– Сейчас апрель, – упрямо сказал Мортон.
Последняя капля терпения Олив испарилась.
– Слушай! – рявкнула она, бухнувшись на колени, так что ее нос почти коснулся носа Мортона. – Я иду за котом. Ты можешь остаться тут хоть навечно, но один, или можешь пойти со мной. Только быстрее.
Надув губы, Мортон поднялся. Олив взяла его за руку. Он ее стряхнул. Тогда она схватила его запястье и уже не отпускала.
Горацио остановился, ожидая их, но как только они поднялись на ноги, метнулся в кусты. Дети торопливо следовали за мохнатым силуэтом, перепрыгивая через поваленные стволы деревьев, продираясь сквозь заросли. Добравшись до белой тропы, кот пустился бегом. Мортон и Олив спешили следом. Они выбрались из-за плотной завесы крон, и лунный свет залил все вокруг, освещая путь. Впереди ярко блестел рыжий мех Горацио. Не сбавляя темпа, девочка бросила взгляд через плечо и едва подавила вопль ужаса.
Погоня. И ей показалось, что, как бы быстро они ни бежали, их все равно настигнут.
7
От опушки леса их преследовала тень, густая и плотная, будто нефтяное пятно. Она пожирала тропу и заполняла собой небо, заглушая лунный свет. Олив ощутила, как воздух леденеет. Все ее тело покрылось гусиной кожей. По волосам пробежал холодный ветер.
– Быстрее! – крикнула она Мортону, дергая его за руку, и неловко поправила очки свободной рукой.
Впереди уже виднелась висящая в воздухе рама с коридором.
– Не отставайте! – взвыл Горацио, летя перед ними пушистой кометой.
Мортон изо всех сил перебирал короткими ножками, стараясь не отставать. В ступни Олив впивались острые камни, но она их едва чувствовала. Сердце оглушительно колотилось. Легкие болели. Все мышцы напряглись в едином порыве спастись от темноты. А та приближалась. Девочка чувствовала – то, что скрывалось в лесу, выжидая момента, чтобы напасть, с неотвратимостью настигало их.
Горацио влетел в раму, будто пущенный из ружья дротик. Олив схватила Мортона под руки и наполовину подтолкнула, наполовину швырнула его следом за котом.
– Эй! – возмущенно чирикнул мальчишка.
Потом она схватилась за края рамы, вытолкнула себя из картины и лицом вперед бухнулась на ковер коридора в ту самую секунду, когда тени сомкнулись вокруг нее.
Горацио сориентировался мгновенно.
– Сюда! – прошипел он и помчался по коридору.
К тому времени, как детям удалось подняться с пола, кот уже запрыгнул в картину на стене перед спальней Олив.
Девочка, впервые толком разглядев своего спутника в электрическом свете, замерла от увиденного на месте. Кожа Мортона, казавшаяся почти белой в лунных лучах, на самом деле была очень бледного персикового оттенка. Но она совсем не походила на настоящую кожу. Олив кинула взгляд на собственную руку. Кожа обычного человека изобиловала мелкими деталями: родинками, веснушками, тоненькими морщинками и волосками. А у Мортона кожа была идеально гладкая и слегка поблескивала. Это была вовсе не кожа. Это была краска.