— Что будем делать? — спросила Вика.
— Мне нужно набраться сил, пока останемся здесь. Я не знаю, что замыслил Хаос. Но пока здесь Стражи, лучше никуда не уходить.
— Это они? — спросила Вика, указывая куда-то поверх голов. Я проследил за ее взглядом и действительно обнаружил темные силуэты воинов, расставленных по периметру улицы.
— Давно ты их увидела?
— Не знаю. Видела, когда садились в автобус, потом когда ехали, и вот сейчас… Вчера еще замечала каких-то странных личностей.
Невысказанный вопрос к Тьме всплыл в моей памяти. Вике по какой-то причине открылся коридор, по которому идут Искатели в поиске Храма. Она общается с Тьмой, видит Стражей, и неизвестно еще какие тайны ей успели открыться. Меня настораживал этот факт. Чтобы из яйца появился птенец, яйцо должно быть разрушено изнутри, а не снаружи. Что бы ни стояло за этим — Хаос или Тьма — оно вряд ли желает Вике долгой и счастливой жизни.
Между тем песнопения кончились. Отсюда не было видно площади «белого дома», так что оставалось только догадываться, что происходит на «сцене» этой импровизированной церкви. После некоторой паузы динамики снова ожили — с их помощью вещал низкий округлый голос, привыкший говорить громко и слегка нараспев:
— Светлого утра в эти темные времена, дорогие братья и сестры! — начал голос, произнеся слово «сестры» непосредственно с буквой «е». — Ужас пришел в наши земли и пленил сердце каждого из нас! Смерть гуляет по городу и разоряет наш народ! Мы все когда-то считали Апокалипсис метафорической страшилкой и пытались найти в словах Иоанна Богослова тайный смысл, икали истину там, где ее нет и быть не может. Но он — любимый ученик Христа — не скрывал от нас правды! — Гремящий над толпой голос напоминал мне заклинание Михаэля в стенах Храма. — Сегодня мы собрали всех вас для того, чтобы сообщить: Суд Божий не за горами! Терпение Его подошло к концу, Господь требует от нас ответа за то зло, которому мы давали возможность твориться на своей земле. Только мы — богоизбранные и верные чада Его — можем положить конец бесчинствам Зверя и его приспешников во всем мире. Отсюда, из Священной Руси, мы начнем свой очистительный поход! Когда-то Господь отдал в жертву сына Своего ради искупления человеческих грехов, но сейчас Он уже не станет этого делать. Сейчас — наша очередь приносить Ему свои жертвы!
Толпа заволновалась — люди стремились скомпоноваться в центре, чтобы лучше разглядеть происходящее на «сцене». Народная волна уносила и нас ближе к администрации, начиналась страшная давка.
— Не суетитесь, братья и сестры, — вновь заговорили динамики. — Сегодня каждый станет зрителем нашего суда!
И действительно — внезапно ожили интерактивные рекламные щиты, транслируя службу неведомых Отцов. На экране возникла фигура человека с микрофоном в руке, облаченного в парадную золотую мантию и клобук. Камера снимала происходящее издалека, сверху вниз под углом, будто была подвешена на фонарном столбе. Отцы хорошо подготовились к своему выступлению.
— Мне очень брезгливо использовать технологии Зверя, — сказал Отец, — но сегодня его оружие обернется против него самого. Мы не стали сразу включать экраны, чтобы не мешать этим вашей молитве.
На мониторах началось движение: десятки людей сновали туда-сюда, переставляли иконы, канделябры и прочие церковные приспособления, чтобы помосты с черными ширмами были лучше видны публике. В толпе разгоралось любопытство.
— Долгие годы зло оставалось безнаказанным, — продолжал вещать святой Отец. — Долгие годы зло судило добро и амнистировало зло. Пока Господь не сказал нам: «Хватит! Либо вы сами это остановите, либо это сделаю Я!». — С этими словами оратор дал знак своим помощникам — и черные занавески слетели с помостов. То, что открылось пораженным зрителям, казалось диким, неуместным, ужасающим, но в то же время вполне ожидаемым — металлические столбы с прикованными к ним фигурами людей. А вокруг столбов — шалаши из тонких досок. В мгновение ока смена декораций превратила импровизированную церковь в эшафот.
По толпе пробежал вздох удивления, но никто не выразил своего протеста. Страх и отчаяние разбудили в людях веру, они обратились к чему-то, чего раньше не понимали, старались обходить стороной, в надежде спасти свой мир, свое сознание. Цеплялись хоть за какое-то привычное понимание всего происходящего безумия. Люди жаждали ответа и Отцы предоставили его им. И если для свершения справедливости необходимы человеческие жертвы — толпа поддержит своих спасителей. Кого угодно, как угодно, лишь бы кто-то другой понес наказание.