— Розторн? - позвала Трис.
— Это его естественная еда, - послышался ответ из мастерской. - Он не выживет, когда ты освободишь его, если не начнёшь давать ему их сейчас.
Браяр элегантно поднял крышку тарелки. Трис посмотрела, и съёжилась: внутри извивалась пара червей, горстка личинок и маленькая белая гусеница.
Медвежонок встал на задние лапы, чтобы посмотреть в тарелку. Ухватив его за ошейник, Даджа придержала его, на случай если он решит, что пришло время отведать птичьей еды.
Крик, всё ещё накрытый платком в своём гнезде, завопил.
— Брось их ему в гнездо, - предложила Трис Браяру.
— Не могу. Розторн говорит, что их надо класть ему в рот, как и всё остальное, - Браяр протянул металлические щипчики, сродни тем, которыми леди выщипывают себе брови. - Эти должны помочь. Давай, мама-птица – он хочет ужинать.
— Ненавижу жуков, - настаивала на своём девочка. - Они … сохрани меня Шурри, они извиваются.
— Давай, купеческая дочка, - ухмыляясь сказала Даджа. - Ты выстояла против пиратов, землетрясения и Розторн — разве парочка насекомых с ними сравнится? У неё нет саранчи? - спросила Торговка Браяра. - Она хороша в жаренном виде, но и в сыром тоже ничего.
Трис подавилась.
— Ничего из того, что летает, там нет, иначе оно бы давно уже улетело, - сказал Браяр. - За работу, Четырёхглазая. У нас нет целой вечности.
— А может, ты это сделаешь? - умоляла Трис Сэндри. - Ты ничего не боишься.
Сэндри завела руки за спину:
— Я — не его мама, - ответила она, злобно ухмыльнувшись.
— Я — тоже! - воскликнула Трис.
Браяр вложил в её руку щипчики, и обхватил их её пальцами.
— Гусеница уползает, - отметила Даджа. Она щелчком отправила её обратно в тарелку.
— Тогда ты это сделай! - Трис с готовностью протянула ей щипчики. - Тебе нравятся жуки!
Даджа осклабилась, и отступила.
— Сэндри права. Я — тоже не его мама.
Никто из них, кроме Медвежонка, не обращал внимание на гнездо, платок на котором задёргался, и наконец сполз. Его обитатель выбрался наружу. Почти оперившийся, Крик был три дюйма в длину от гузки до головы, с ещё двумя дюймами хвоста. У него ещё были пеньки перьев, но его чёрные глаза были внимательны и широко открыты. Он заковылял через стол, крича.
Пёс убежал. Четверо детей смотрели на Крика.
— Может, он будет есть из тарелки, - предположила Даджа. Она подвинула её к нему.
Крик обошёл её, ни на секунду не затыкаясь, и направился к Трис. Когда она протянула к нему руку, он клюнул её в палец.
— Ай! Крик …
Он закричал — и клюнул — опять. Трис попятилась.
Крик последовал за ней, и упал с края стола. Сэндри и Трис ударились головами, пытаясь поймать его, в то время как птица — лёжа на растянутой юбке Сэндри — продолжала вопить. Когда Трис взяла его на руки, он продолжал клевать её. Она держала его, морщась от боли.
— У него острый клюв, - пожаловалась она.
— Что угодно ради тишины и покоя, - взяв щипчики, Браяр взял червя, и поднёс его к Крику. Птенец последний раз ткнул Трис, и уселся в её руках, широко открыв клюв. Браяр бросил в него червя. Крик сглотнул. Похоже, он раздумывал над тем, что он только что съел.
— Ну, так уже лучше, - со вздохом отметила Сэндри.
Крик завопил.
— Моя очередь, - Даджа взяла щипчики и предложила птице гусеницу. Её Крик раскусил надвое, позволив ей удержать одну половину, пока он проглотил другую. Когда лакомство оказалось в его брюшке, он выхватил из щипчиков другую часть.
Сэндри взяла червя пальцами. Крик принял это подношение так же, как и гусеницу, аккуратно откусывая от него.
— Твой черёд, мама, - Браяр пододвинул гнездо к Трис, чтобы она могла поместить своего подопечного в его кроватку. Крик завопил.
Медленно и робко Трис взяла щипчиками личинку, поморщившись, когда её крепкая хватка размозжила подношение. Она поднесла щипчики к широко раскрытому клюву птенца, и опустила в него личинку.
Все зааплодировали. Крик моргнул, вздохнул, и устроился подремать.