И наступило утро, и не успел Маруф опомниться, как пыль поднялась и взлетела и рассеялась над мулами, которые несли тюки, и их было семьсот мулов, нагруженных тканями, и вокруг них были слуги – верблюжатники, и погонщики, и светоносцы, а Абу-с-Саадат сидел на муле, в обличье предводителя каравана, и перед ним шли носилки с четырьмя шариками червонного золота, украшенными драгоценными камнями.
И, достигнув палатки, марид сошёл со спины мула, и поцеловал землю, и сказал: «О господин, дело сделано полностью и до конца, а вот носилки, в которых одежда из сокровищницы, – нет ей подобной среди царских одежд. Надень же её, садись в носилки и приказывай нам что хочешь». – «О Абу-с-Саадат, – сказал Маруф, – я хочу написать письмо, с которым ты пойдёшь в город Хитан-альХатан и войдёшь к моему тестю, царю, но не входи к нему иначе, как в облике гонца, приятного видом». – «Слушаю и повинуюсь», – сказал марид. И Маруф написал письмо и запечатал его, и Абу-с-Саадат взял письмо и ушёл.
Он вошёл к царю и увидел, что тот говорит: «О везирь, моё сердце беспокоится о моем зяте, и я боюсь, что его убили кочевники. О, если бы я знал, куда он ушёл, чтобы последовать за ним с войском! О, если бы он рассказал мне об этом до своего ухода!» – «Да смилуется над тобой Аллах за твою простоту, – ответил везирь. – Клянусь жизнью твоей головы, этот человек понял, что мы его заподозрили, и побоялся позора, и убежал. Он не кто иной, как плут и лгун!»
И вдруг вошёл гонец, и поцеловал землю перед царём, и пожелал ему вечной славы, счастья в жизни.
И царь спросил его: «Кто ты и что тебе нужно?» И гонец ответил: «Я гонец, и меня прислал к тебе твой зять.
Он приближается с поклажей и прислал тебе со мной письмо. Вот оно».
И царь взял его, и прочитал, и увидел в нем такие слова после усиленных приветствий нашему дяде, славному царю: «Я прибыл с поклажей. Выступай и встречай меня с войском».
«Да очернит Аллах твоё лицо, о везирь! – воскликнул тогда царь. – Сколько ты поносил честь моего зятя и выставлял его плутом и лгуном, а он прибыл с поклажей, и ты не кто иной, как обманщик». И везирь опустил голову к земле от стыда и смущения и сказал: «О царь времени, я говорил эти слова только из-за долгого отсутствия поклажи и боясь, что пропадут деньги, которые он истратил». – «О обманщик, – сказал царь, – что такое деньги, раз пришла его поклажа? Он нам даст вместо них много!»
И затем царь велел украсить город, и вошёл к своей дочери, и сказал ей: «Добрая весть! Твой муж скоро приедет со своей поклажей. Он прислал мне об этом письмо, и я выезжаю ему навстречу».
И девушка удивилась этому обстоятельству и сказала про себя; «Вот удивительная вещь! Разве он надо мной издевался, или смеялся надо мной, или хотел меня испытать, когда сказал мне, что он бедный? Но хвала Аллаху, что из-за меня не произошло никакого умаления его достоинства».
Вот что было с Маруфом. Что же касается купца Али каирского, то, увидев украшение города, он спросил о причине этого, и ему сказали: «К купцу Маруфу, зятю царя, пришла его поклажа». – «Аллах велик! – воскликнул Али. – Что это за беда! Он пришёл ко мне, убегая от своей жены, и был бедняком! Откуда же пришла к нему поклажа? Но, может быть, дочь царя придумала для него хитрость, боясь позора, а ведь цари ни в чем не бессильны. Да покроет его Аллах великий и да не опозорит!..»
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
Когда же настала девятьсот девяносто седьмая ночь, она сказала: «Дошло до меня, о счастливый царь, что когда купец Али опросил об украшении города, ему рассказали истину об этом деле, и он пожелал Маруфу счастья и сказал: „Аллах да покроет его и да не опозорит!“ А другие купцы обрадовались и развеселились из-за того, что получат свои деньги.
И царь собрал свои войска и выступил, а Абу-с-Саадат вернулся к Маруфу и рассказал ему о том, что он доставил послание.
И тогда Маруф сказал: «Грузите!» И, надев одежду из сокровищницы, он сел в носилки и стал величественнее и почтеннее, чем царь, в тысячу раз.
И он дошёл до половины дороги и вдруг видит, что царь выступил ему навстречу с войском, а царь, приблизившись к Маруфу, увидел, что он одет в эту одежду и сидит в носилках. И тогда он бросился к нему, и приветствовал его, и пожелал ему мира, и все вельможи царства тоже желали ему мира, и стало ясно, что Маруф был правдив и что в нем нет лжи.
И он вступил в город в шествии, от которого лопнет жёлчный пузырь у льва, и купцы подбежали к нему и поцеловали землю перед ними, и купец Али сказал ему: «Ты устроил эту проделку, и она у тебя вышла, о шейх плотов, но ты это заслужил! Аллах великий да увеличит тебе свои милости».