(1651.2) 147:4.8 5. Нравственный уровень . И затем, когда вы достигнете истинно философских уровней толкования, – когда вы овладеете действительным пониманием того, что есть добро и что есть зло , когда вы постигнете вечное соответствие человеческих взаимоотношений, – тогда вы начнете подходить к такой проблеме толкования с тех позиций, с которых подобное предписание может рассматриваться и интерпретироваться воображаемым благородным, идеалистическим, мудрым и непредвзятым третьим лицом применительно к вашим личным проблемам приспособления к жизненным ситуациям.
(1651.3) 147:4.9 6. Духовный уровень . Наконец, мы достигаем последнего, но величайшего уровня, – уровня духовного постижения и духовного толкования, побуждающего нас признать в этом правиле жизни божественное веление обращаться со всеми людьми в соответствии с нашим представлением о том, как с ними обращался бы Бог. Таков вселенский идеал человеческих взаимоотношений. И таковым должно быть ваше отношение ко всем подобным проблемам, когда вашим высшим желанием является извечное исполнение воли Отца. Поэтому я хотел бы, чтобы вы относились ко всем людям согласно вашему представлению о том, как при аналогичных обстоятельствах к ним относился бы я».
(1651.4) 147:4.10 Ничто из сказанного Иисусом ранее не потрясало апостолов в большей степени. Они еще долго продолжали обсуждать слова Учителя, после того как он удалился на покой. И хотя Нафанаил никак не мог успокоиться, предполагая, что Иисус неправильно истолковал суть его вопроса, остальные апостолы были очень признательны своему философствующему товарищу за его смелый и наводящий на размышления вопрос.
5. В гостях у фарисея Симона
(1651.5) 147:5.1 Хотя Симон не был членом еврейского синедриона, он являлся влиятельным иерусалимским фарисеем. Он отчасти верил в евангелие и решился пригласить к себе на обед Иисуса и его близких друзей – Петра, Иакова и Иоанна, хотя он и мог подвергнуться за это суровому осуждению. Симон уже давно наблюдал за Учителем и находился под большим впечатлением от учения Иисуса и тем более – от его личности.
(1651.6) 147:5.2 Богатые фарисеи усердно раздавали милостыню и прилюдно занимались своей филантропией. Порой, прежде чем подать нищему, они даже трубили в трубу. Устраивая званый обед для высоких гостей, эти фарисеи обычно оставляли двери открытыми, чтобы даже уличные нищие могли зайти в дом и, встав вдоль стен за ложами обедающих, быть готовыми хватать куски, которые бросали им пирующие.
(1651.7) 147:5.3 В данном случае среди зашедших в дом Симона с улицы была женщина сомнительной репутации, незадолго до того уверовавшая в благую весть евангелия царства. Эта женщина была хорошо известна всему Иерусалиму как бывшая содержательница одного из так называемых первоклассных публичных домов, находившихся рядом с храмовым двором для язычников. Приняв учение Иисуса, она закрыла свое нечестивое заведение и уговорила большинство работавших на нее женщин принять евангелие и начать новую жизнь. Несмотря на это, фарисеи по-прежнему глубоко презирали ее, заставляя ходить с распущенными волосами в знак распутства. Эта безымянная женщина принесла с собой большой сосуд с благовонием и, став позади Иисуса, возлежавшего во время трапезы, начала натирать его ноги, смачивая их слезами благодарности и утирая своими волосами. Закончив, она продолжала плакать и целовать его ноги.
(1652.1) 147:5.4 Увидев всё это, Симон подумал: «Если бы этот человек был пророком, он увидел бы, что за женщина прикасается к нему; он понял бы, что это известная грешница». Иисус, знавший, какие мысли одолевают Симона, сказал во всеуслышание: «Симон, я хотел бы сказать тебе кое-что». Симон ответил: «Скажи, Учитель». Тогда Иисус сказал: «У одного богатого ростовщика было два должника. Один должен был пятьсот динариев, а другой пятьдесят. Но так как им было нечем заплатить, он простил им долг. Как ты думаешь, Симон, который из двоих будет больше любить ростовщика?» Симон ответил: «Я полагаю, тот, которому он простил больше денег». И Иисус сказал: «Ты рассудил правильно» и, указывая на женщину, он продолжал: «Симон, посмотри внимательно на эту женщину. Я пришел в твой дом как званый гость, но ты не дал мне воды омыть ноги. Эта благодарная женщина омыла мои ноги слезами и осушила их своими волосами. Ты не поцеловал меня в знак дружеского приветствия, а эта женщина, с тех пор как она вошла в дом, не перестает целовать мои ноги. Ты не помазал мне волосы маслом, а она помазала мои ноги благовонием. Что всё это значит? Только то, что многие ее грехи прощены, и это привело ее к большой любви. А тот, кому мало прощается, порой мало любит». И, повернувшись к женщине, он взял ее за руку, поднял на ноги и сказал: «Ты действительно раскаялась в своих грехах, и они прощены. Не огорчайся из-за бездумного и недоброго отношения людей; продолжай жить в радости и свободе царства небесного».