Потому и раздаётся над домом, когда Дедушка на прогулку собирается: где моя тросточка вишнёвая да где моя тросточка вишнёвая! И все сразу начинают по комнатам бегать: помогать Дедушке тросточку искать… сама же Вишнёвая Тросточка стоит себе в уголке и посмеивается: ждёт, стало быть, когда её найдут. И её, скорее всего, найдут: как же Дедушке без тросточки на прогулку идти? Мало того что трудно, так ещё и неимпозантно! Между тем неимпозантные дедушки ну очень редко встречаются – есть, конечно, некоторые, но совсем мало.
Только один раз случилось страшное: Вишнёвую Тросточку целый час почти искали, да так и не нашли! Это потому, что она нарочно спряталась: за диван соскользнула и там лежала. Дедушка в тот день на прогулку не ходил и к вечеру стал совсем грустный: даже чай пить не пришёл – беда, в общем…
– Что ж Вы голоса-то не подаёте? – как-то спросил Вишнёвую Тросточку, снова решившую было потеряться, Макинтош (отнюдь не компьютер, заметим в скобках, а плащ такой – специально для прогулок). – Вам, наверное, нравится, когда Вас всей семьёй ищут?
Сам плащ Макинтош никому искать не приходилось: он всегда дремал строго на одном и том же месте в прихожей.
Вишнёвая Тросточка, как раз забившаяся под вешалку, на которой верхняя одежда висела, хоть и сочла вопрос бестактным, но ответила:
– А что? Разве не приятно, когда без тебя обойтись не могут?
– Ммм… не знаю, – отозвался Макинтош. – Я, видите ли, никогда о таком не задумывался.
– Задумайтесь! – посоветовала ему Вишнёвая Тросточка. – Это весьма полезное занятие: задумаетесь – и поймёте, почему Дедушка без меня никуда не ходит.
– У Дедушки ноги болят, особенно к дождю, – некстати, как показалось Вишнёвой Тросточке, вмешалось Задумчивое Полосатое Кашне: ему, вроде бы, полагалось шею прикрывать, а не о ногах заботиться…
– Вас никто не спрашивал! – огрызнулась она. – Мне же Дедушка не раз говорил, что ему без меня никак. И что он без меня неимпозантный. Если я, например, не соглашусь гулять, то он тоже не пойдёт, настолько ему это не нравится – без меня гулять. Правда, я обычно соглашаюсь… потому что сама не очень люблю гулять в одиночестве.
– А Вы можете в одиночестве? – не то с уважением, не то с удивлением спросило Задумчивое Полосатое Кашне и на всякий случай отослало присутствовавших к началу этой истории, где сказано, что ни одна тросточка не умеет гулять одна.
– Конечно, могу! – не пожелав вернуться к началу истории, воскликнула Вишнёвая Тросточка и зачем-то добавила: – Я ещё и не такое могу! Могу за покупками ходить, могу на почту, могу в банк, могу…
– Без Дедушки, то есть, – уточнил Макинтош.
– Со-вер-шен-но без Де-душ-ки! – отчеканила Вишнёвая Тросточка. – Это я Дедушке нужна, в то время как мне Дедушка абсолютно не нужен. И, скажу Вам по секрету, он мне даже иногда мешает, потому что плетётся сзади и плетётся! А должен – вышагивать…
– Нет, это Вы должны ему помогать… вышагивать, – опять некстати напомнило Задумчивое Полосатое Кашне.
– Извинииите!.. – обособилась Вишнёвая Тросточка. – Его дело – вышагивать, мое дело – п-о-с-т-у-к-и-в-а-т-ь! Но п-о-с-т-у-к-и-в-а-т-ь я и без него могу – даже ещё лучше, чем с ним.
– Не сомневаюсь, – вздохнул Макинтош.
Между тем над домом давно уже раздавалось где моя тросточка вишнёвая да где моя тросточка вишнёвая – и быстрые шаги тоже раздавались: это Дедушке его тросточку искать помогали.
– Может, Вам уже отозваться пора? – Макинтош начинал терять терпение. – Или я за Вас давайте отзовусь… сколько можно прятаться?
– Ах, да всё равно без меня ничего не начнётся! – беспечно воскликнула Вишнёвая Тросточка. – Тем более… тем более что как раз сегодня я так и так предпочитаю прогуляться одна. Впрочем, меня, конечно, найдут: меня почти всегда находят. Оно и понятно: куда ж Дедушке без меня? Не ровён час, кто-нибудь из прохожих скажет: «Посмотрите-ка, до чего этот дедушка неимпозантный… просто старец какой-то, а не дедушка!»
Между тем всё еще раздавалось над домом где моя тросточка вишнёвая да где моя тросточка вишнёвая, пока из детской не послышался вдруг весёлый голос:
– Я твоя вишнёвая тросточка!
И сразу стало тихо.
А потом в гостиную прибежал Дедушкин Внук и, вмиг оказавшись около Дедушки, взял его за руку.
– Теперь ты со мной будешь гулять, – сказал Дедушкин Внук, – и я тебе обещаю, что никогда не потеряюсь: я самая надёжная тросточка в мире.
Рассказывали, что в тот день Дедушка – со своей новой вишнёвой тросточкой – выглядел необыкновенно импозантно, гулял на редкость долго, а вечером был радостный и, когда пришёл чай пить, выпил целых три чашки!
Что же касается нашей с вами Вишнёвой Тросточки, то её так никогда и не нашли.
Может быть, она и правда отправилась прогуляться одна, хотя вряд ли, потому что… а вот тут самое время вернуться всё-таки к началу этой истории, как предлагало нам ещё на предыдущей странице Задумчивое Полосатое Кашне.
Григорий Кружков
Сказка про Комариного царя и Лягушку-царевну
Жил-был Комариный царь, и было у него три сына – комары молодые, удалые. Пришло им время жениться. Вышел Комариный царь на свое высокое крыльцо и говорит:
– Ты, старший сын, лети в город, найди там свою суженую, чтобы бойкая была да работящая. Ты, средний сын, лети в поле, найди там себе невесту, чтоб скромная была да пригожая. А ты, мой младший сын, лети куда глаза глядят, ищи свое счастье – да смотри не промахнись.
Вот полетел старший комар в город, встретил там Царскую муху да на ней и женился.
Вот полетел средний комар в поле, встретил там божью коровку – пригожую да такую скромницу, еле-еле уговорил ее пойти не в монашки, а за него замуж.
Вот полетел младший сын, куда глаза глядят. Видит: сидит на крыльце купеческая дочь. Подлетел он к ней и в нос ужалил – для проверки характера. Закричала купеческая дочь, замахала руками, стала комара ловить, да где уж там! Он дальше летит. Увидел: на крыльце сидит боярская дочь, подлетел к ней, ужалил в ухо. Вскочила боярская дочь, заохала, стала кликать слуг – комара ловить, да где уж там! Он дальше несется.
Быстро летит, как стрела. Залетел в лес, залетел в болото. Видит: на кочке сидит лягушечка – такая складная да пригожая. Глаза большие, умные, на лбу – золотой венчик блестящий. «Укушу-ка я эту лягушечку», – подумал комар. Только разогнался, подлетел, а она ротик раскрыла, ам! – и проглотила комара.
Проглотила, с кочки спрыгнула и поскакала в гости к Комариному царю. На крыльцо забралась, в дверь проскочила – и обернулась Василисой Прекрасной. Так и так, говорит, я вашего младшего сына проглотила и теперь хочу за него замуж пойти.
Удивился Комариный царь.
– Как же ты его проглотила? Он у меня такой шустрый да удалый.
– А я, – говорит Василиса, – знаю боевое искусство ням-ням. Да ты, Царь, послушай, вон он у меня в животе жужжит.
Прислушался Комариный царь: что-то вроде жужжит – знакомое такое и родное. Поверил он Василисе, но все-таки сомневается.
– А может быть, он на тебе не желает жениться?
И слышит из живота Василисиного явственное такое жужжание:
– Жжжелаю… жжжжениться…
– Ну, коли так, – говорит Царь, – я вашему счастью не помеха. Даю вам свое царское согласие и благословение. Только как вы с ним будете жить, – призадумался он снова, – если ты, Василиса, снаружи, а муж, обратное дело, внутри?
– Это дело поправимое, – улыбнулась Василиса. И как только она улыбнулась, вылетел из ее рта младший комариный сын, с размаху брякнулся о столб царских палат и превратился в Комара-царевича – статного и пригожего.
Тут и откладывать не стали, сразу свадьбу сыграли. Гостей было тьма, и веселились на славу: пили бражку сладкую да плясали камаринскую.