- Нет, ты мне ответь! Почему ты так поступил? Как ты мог обречь людей на такую судьбу?
Он злился, подходил к портрету, махал на него руками и говорил всякие гадости в его адрес. Но внезапно остановился, медленно подошел почти вплотную к холсту и тихо произнес:
- Нет, ты был умным и, предполагал, что рано или поздно люди все-таки должны были выйти с острова, иначе, к чему вся эта затея? Ты оставил ключ к разгадке! Ты должен был сделать это. Но что это за ключ?
Селвин снова сел за стол, пролистывая дневник, пока не наткнулся на старинную фотографию. И Селвина словно прожгло током. Как и вчера с Даной. Фотография в дневнике оказалась точной копией огромного портрета Дэвида, висящего перед его столом! Селвин внимательно в нее вгляделся, но, не заметив ничего нового, автоматически развернул ее, и глаза безразлично уставились на уже миллион раз виденную надпись. Но вдруг его рука дрогнула.
- А вот это странно... - вслух произнес он, - цунами отрезал остров от остального мира в 2441 году, а на фотографии стоит 2437 год. Значит, она была сделана за четыре года до переселения на остров! Почему же тогда именно ее выбрали для портрета? Если только... если только ты сам на этом не настоял!
- Эйа, - Селвин прыгнул к письменному столу и, разбрасывая бумаги, отыскал среди них ГНОММ. Он задел экран и над его рукой замерцала голографическая красотка. - Эйа, ты что-то знаешь об этой фотографии? Где она была сделана? Ты можешь что-нибудь о ней рассказать?
Мгновенно над ГНОММом засветился голографический фотоальбом, но не мерцающий и прозрачный, как сама Эйа, а с качественным, четким изображением осязаемым на столько, что можно было перевернуть его страницы. Перед Селвином светились множество похожих фотографий, по всей вероятности, сделанных в том же месте и в то же время.
- Эти фотографии Дэвид делал сам, - сухо констатировала Эйа, - у себя в кабинете. Судя по их количеству, он долго выбирал фон, поворачиваясь то влево, то вправо. Не знаю, чем он не был доволен с первого раза. А самое интересное, он не захотел, чтобы этот снимок сделала я. Все это выглядело немного странно. Он притащил какой-то доисторический аппарат, который ко всему прочему печатает бумажные фотографии, и заперся у себя в кабинете, отключив все компьютеры. А эти фото, что ты видишь в моем альбоме - это сканированное изображение забракованных Дэвидом снимков.
- Действительно странно, - задумчиво сказал Селвин. - Особенно, если учесть, что он так тщательно все вымерял, и, что именно эту фотографию выбрали для памятного портрета. Она ведь была сделана задолго до всей этой истории с островом! А у тебя такой как раз нет!
Селвин разглядывал другие фотографии, словно играя в детскую игру: найти различия, и через несколько минут его осенило! Все фотографии различались лишь положением темной исписанной мелом доски. А точнее, знаками за спиной Дэвида. А еще точнее, знаки были те же самые, разница была лишь в их количестве! Селвин старался не радоваться заранее, он прогонял любые мысли, приходившие в голову. Взяв ручку и бумагу, он переписал знаки с портрета, затем достал свои расчеты и начал все внимательно сопоставлять. Все складывалось легко и просто, будто детская головоломка. Отчаяние и неуверенность испарились без остатка, и Селвин увлекся расчетами, словно решая задачку по занимательной математике. Еще немного, и пазл был сложен. Селвин откинулся на спинку кресла и еще раз пробежал глазами по решению задачи. Все совпадало! Несомненно, Дэвид оставил потомкам ключ от острова! И ключ этот находился на самом виду все это время!, просто никто об этом никогда не задумывался.
- Все получилось, Эйа! Я разгадал загадку Дэвида Корнэя!
- Я вижу! - воскликнула мерцающая девица. - Я, в общем-то, в этом никогда не сомневалась..., но все равно - неожиданно! Я надеялась, что сделаю это раньше...
И они, не откладывая ничего в долгий ящик, уже вместе занялись проверкой формулы и конструированием симулятора, способного растягивать время.
- Здорово! - воскликнул Селвин, когда у Эйи в руках появился небольшой голографический конус. Она поставила его на появившийся мерцающий столик и нажала на кнопку. Через мгновенье Эйя исчезла за переливающимся голубым светом шаром. Еще мгновенье - и шар растаял, открывая Эйю с крошечным прибором на малюсеньком мерцающем столике.
- Симуляция работает отлично! - улыбнулась она.
- С тобой все получается намного быстрее, - довольно пробурчал Селвин. - Идем в лабораторию? Думаешь, настоящий прибор будет сделать сложнее? Над первым порталом я краптел довольно долго!
- Главное, найти нужные составные части. Давай заглянем в твои закрома, а в случае чего, мы сами создадим все нужные детали. На Марсе у меня есть опытная лаборатория, где можно сделать все, что угодно!
- Эйа, ты золото! - воскликнул Селвин.
- Должен же быть и от меня какой-то толк! - улыбнулась она.
- Ты знаешь, у меня даже возникают сомнения, что ты не человек.
Неожиданно улыбка сползла с голографических губ Эйи.
- Опять, эта ваше странное желание очеловечивать все говорящие предметы! - произнесла она озабоченно. - Ваше - я имею в виду людей. Ты, наверное, не знаешь, что много веков назад, был издан закон, запрещающий производство любых роботов, имитирующих внешний вид человека. К тому времени это стало серьезной эмоциональной проблемой у людей. Они наделали человекообразных роботов, а затем стали относиться к ним, как к людям, что часто приводило к плачевным и трагическим событиям. Не знаю, куда бы это их привело, если бы не этот закон. Так что подумай хорошо. Возможно, пришло время представить меня в каком-то неодушевленном образе? Для меня форма отображения не имеет значения.
- Ммм... - промычал Селвин. - Надо же! Никогда бы не подумал! Может, действительно, так будет лучше? Но я не хочу общаться с предметом. Может тебе стать мультяшкой? Все приятнее, чем общаться со стулом!
Ни слова не говоря, Эйа стала изменять свой облик, превращаясь в забавных зверюшек, мускулистых героев и сказочных красавиц, пока Селвин не воскликнул:
- Да! Вот эта! Иди-ка назад... еще... еще... еще... вот да!
Перед Селвином замерцала красотка с пухлыми малиновыми губами, густой ярко-огненной челкой, нависающей над круглыми фиолетовыми глазами так, что ей постоянно приходилось томным движением головы откидывать волосы назад. Ее пышные округлые формы груди и бедер соединялись непропорционально тонкой талией, делая ее соблазнительней любой настоящей женщины.
- Ну как я тебе? - прикрыв огромные глаза с чрезмерно длинными ресницами, произнесла она низким пришептыванием.
- Ух! - не в силах ничего сказать, выдавил Селвин. - Потрясно!
- Тогда в лабораторию? - говоря это, Эйа взмахнула головой, картинно поправляя огненную копну длинных волос.