У противоположной стены сидел за столом «мужичок с ноготок», усами похожий на кота-мурлыку. Одет он был причудливо и странно: армейские брюки-галифе и армейские ботинки вместо сапог. Сверху на нем красовалась русская рубаха навыпуск, подпоясанная ремешком со стальным набором.
«Как лошадиная сбруя, — подумал Казаков. — Ишь, какой!»
Мужичок поднялся из-за стола во весь свой небольшой росточек и вышел ему навстречу.
— Чем могу быть полезен, батюшка?
«И откуда догадался, что я из церковных?» — удивился еще раз Казаков. А потом понял. Это, наверное, Мария сказала, когда договаривалась о встрече.
А усатый мужичок замурлыкал, оглядывая его немигающими глазами.
— Мне звонили… Мы будем рады вам помочь.
— Мне нужен Петр Павлович! — наконец вставил свое слово Казаков.
— Так это я и есть! — представился коллекционер. — А это мой помощник Петруха, — Петр Павлович кивнул на вышедшего откуда-то из двери в стене парня с простым в конопушках русским лицом и рыжими волосами.
— У меня такое дело! — и Казаков стал развязывать коричневый чехол из кожзаменителя. Извлек из него свою драгоценную находку в черно-стальных ножнах. Достал. Протянул.
Петр Павлович взял шашку в руки, ловко потянул из ножен. Выхватил. И неожиданно для Казакова крутанул ею.
Отошел от него на пару шагов и завертел, закрутил шашкой так, что стальное жало несколько десятков секунд со свистом кружилось над головой, рассекало воздух вокруг вертящегося туда-сюда маленького человека.
Под конец Петр Павлович лихо со стуком вбросил шашку обратно в ножны.
— Отлично отцентрована! — И добавил: — Пойдем посмотрим!
Он быстро разложил на своем столе шашку и ножны, достал рулетку, обмерил изделие, взял в руки большую стеклянную лупу и, не обращая больше внимания на Казакова, погрузился в изучение оружия.
Водил лупой вдоль стального, пахнущего ружейным маслом клинка и бормотал что-то про себя:
— Та-а-ак! Головка рукоятки из дерева. Подвес правильный. Ага! Стакан… Обоймица. Есть! Вензель Николая Второго есть. Двуглавый орел. На месте. На дужке надпись: «За храбрость…»
Скрупулезное обследование продолжалось минут пятнадцать. В конце концов Казакову стало скучно. И он слегка отошел — полюбоваться на японский меч-катану, стоявший на подставке за стеклом. Наклонившись, долго разглядывал замысловатую сцену на рукояти меча, по-видимому, изображающую выезд знатного самурая вместе со свитой…
«Как они похожи — и катана, и шашка — по всем параметрам. Вот что значит идеальное».
От созерцания меча его оторвал мурлыкающий голос Петра Павловича, который попросил помощника Петьку:
— Ты сделай снимки! Аккуратно со всех сторон…
И рыжий Петька заходил вокруг стола, щелкая смартфоном и по-разному поворачивая шашку, чтобы не упустить ни одной детали.
А коллекционер наконец сообщил Казакову свои соображения о найденной шашке:
— Это офицерская шашка-то… Драгунского образца, типа одна тысяча девятьсот девятого года. Все указывает на то, что это наградное оружие. И царский вензель. И надпись «За храбрость!» на дужке с обеих сторон.
На обоймице у нее есть номер. А также клеймо. Но главное — что у нее сохранился полковой номер. А значит мы можем поискать в архивах, кто был награжден этим холодным оружием…
— Да! Это было бы здорово! Найти владельца, — торопливо заметил Казаков.
— Конечно, понадобятся расходы! — промурлыкал Петр Павлович.
— Я оплачу! — торопливо откликнулся Казаков.
— Небольшие! — успокоил его кот-котофеич. — Думаю, недели две-три на все уйдет. Архивы сохранились…
— Спасибо вам! Было бы очень здорово найти владельца через сто лет-то…
— Вы оставьте номер телефончика своего. Мы пороемся в архивах. И позвоним.
И обратился к Петьке:
— Ты все зафиксировал?
Тот только в ответ махнул огненно-рыжей головой.
— Классная вещь! Раритетная. Настоящая! — передавая шашку Казакову, оценил находку Петр Павлович. И добавил:
— Берегите ее! А если хотите, мы купим!
— Нет! Нет! Спасибо!
Казаков вышел наружу. Пока он был у коллекционера, питерское небо плотно затянули тучи, посвежело. Шел дождь. Надо было как-то выбираться отсюда, с этой пустынной, холодной улицы.
VIII
Он кое-как добрался до Музея истории религии, где ждала его Маша. Увидев промокшего до нитки Казакова, она всплеснула руками. И заявила:
— Вот что, дорогой! Тебе надо немедленно просушиться и обогреться. Давай-ка быстро помчались ко мне! Тут недалеко.