Кьяра подхватила свои вещи и отошла чуть подальше, чтобы одеться. После этого устроилась возле костра. Достала сверток с вяленым мясом и прочей дорожной едой и приступила к ужину, периодически протягивая мелкие кусочки куда-то вглубь капюшона.
Вскоре эльф закончил оттаскивать тела и тоже сел возле огня. Снял латные перчатки, шлем и начал расстегивать пряжки доспехов. Наконец при свете костра можно было рассмотреть его лицо. Действительно холеное, без единой оспины или шрама. Белые волосы гладко спадали до середины спины и обрамляли узкое лицо двумя длинными прядями. Заостренный нос, заостренный скулы, тонкие плотно сжатые губы, ярко выраженные надбровные дуги: всеми чертами он неуловимо напоминал какую-то хищную птицу. Ястреба. Даже взгляд такой же — внимательный, грозный и тяжелый. Цветом глаза были все-таки голубые, а окружающее его красное сияние зажигало в них пылающие угольки.
Эльф бросил на Кьяру свой цепкий взгляд.
— А ты лютая. Но достань они тебя, и получился бы неплохой ремень из твоего хвоста.
— Эти-то слабаки? — девушка фыркнула. — Нет, не достали бы. А даже если бы и достали, шкура у меня не такая уж и тонкая.
Она шевельнула руками, и на некоторых участках серебром вспыхнули чешуйки.
Эльф удивился, но виду не показал.
Дальше они сидели и молчаливо ели, иногда поглядывая друг на друга. Кьяра не испытывала интереса или любопытства по отношению к этому странному эльфу, а вот он нет-нет, да бросал взгляд то на ее черно-серебряные рожки, то на гибкий хвост с тонким гребешком, то на ступни, оканчивающиеся когтистыми пальцами. И нет бы искоса или невзначай: совершенно нагло пялился. От этого Кьяре стало неуютно, и она попыталась скрыться, завернувшись в теплый спальник, а после провалилась в сон.
Эльф продолжил сидеть у костра, задумчиво наблюдая за танцем пламени. Ближе к полуночи он вышел на берег, полностью разделся, оставив лишь священный символ на груди, и зашел в воду. Его тут же пронзило холодом, мышцы свело и дыхание перехватило, но ему было не привыкать. Он с головой окунулся в ледяную реку, склонился и начал шептать молитву, переливая воду из ладони в ладонь.
— Аурил, Ледяная Госпожа… Не оставь меня своей милостью, убереги тело мое от смерти, наставь на путь и наполни каждый удар своим гневом…
Он еще некоторое время шептал прерывающимся от холода голосом, затем вышел, обсушился у огня и расчесал мокрые волосы костяным гребнем.
— Вставай, мне тоже нужен отдых! — сказал он грозным голосом и пнул спальник девушки.
Та встрепенулась спросонья, вылезла из мешка и недовольно нахмурилась. Солнце еще даже не взошло, что ему надо?
Эльф тем временем закутался в свой спальник, облокотился спиной об ствол дерева и прикрыл глаза. Кьяре доводилось путешествовать с эльфами, поэтому она поняла, что не просто сидит с полуприкрытыми глазами, а погружается в глубокий транс, переживая события прошедшего дня. Видимо он хотел, чтобы она постояла на карауле… Но Кьяра не видела в этом особой нужды. Вокруг не было никого, кто мог бросить вызов ее силам. Даже эти болотные тролли — унылая мелкота, а их трупы отпугнут всех, кто помельче. Поэтому она подождала несколько минут и сама закрыла глаза в дремоте.
Когда небо начало подсвечиваться розовым, эльф встрепенулся и посмотрел на уснувшую вновь тифлингессу. Он ожидал от нее всякого, но точно не такой беспечности. Выбрался из спальника и пнул девушку по ноге.
— Хватит спать, горе караульный.
Тифлингесса спокойно открыла глаза, бросила недовольный взгляд на эльфа и нехотя выбралась из спальника, сладко потягиваясь. Эльф спустился к реке, умылся, размял плечи и торс, а затем сел на берегу, активно шепча и жестикулируя. Кьяре хватило одного взгляда, чтобы понять, что это какое-то заклинание, неизвестное ей. Спустя какое-то время сосредоточенных жестов рядом с эльфом возник изящного вида черный пегас. Поджарый, словно адская гончая, с изогнутой лебяжьей шеей, пылающими красными глазами и клубами пара изо рта. Шкура его лоснилась, а перья на широких крыльях отливали разными оттенками зеленого, напоминая о воронах. Он радостно затанцевал, взрывая песок узкими копытами, а эльф погладил его по вытянутой голове.
— Давно не виделись, тар…
Затем обернулся к тифлингессе и крикнул:
— Собирай вещи, огневушка. Остаток пути полетим.
Сам эльф уже собрал свой спальник и другие нехитрые пожитки и занялся надеванием доспеха. Делает он это ловко и быстро, отточенными за много лет практики движениями.
Кьяра только пожала плечами. Собирать ей, в общем-то, почти нечего. Вся одежда на ней, осталось только свернуть спальник и перекинуть через плечо.