Применение нашего алгоритма к записи Стюарта Демпстера дало время реверберации 27 секунд для низкочастотного диапазона, характерного для тромбона и диджериду[65]. Судя по всему, американский резервуар звучнее шотландского. Но для полной уверенности я хотел измерить стандартную реакцию на импульс. При проектировании нового зала инженеры-акустики используют графики и таблицы для времени реверберации и других параметров, чтобы проверить, отвечает ли помещение предъявляемым требованиям. Однако эти научные данные в виде графиков и чисел ничего не говорят архитекторам, и поэтому акустики все чаще обращаются к акустическому факсимиле помещения, которое предлагают прослушать клиенту. Эта аурализация начинается с фрагмента музыки, записанного в абсолютно «мертвом» помещении, наподобие безэховой камеры (о ней говорится в главе 7). Другими словами, это звучание оркестра вне помещения. Затем акустики моделируют, как будет звучать музыка в проектируемом пространстве. В прошлом реакцию на импульс получали из уменьшенных моделей залов в одну десятую или одну пятидесятую натуральной величины, но теперь расчеты ведутся на компьютере.
Для аурализации подходит и реакция на импульс, измеренная в реальном помещении, поскольку ее также можно преобразовать в алгоритмы искусственной реверберации, используемые музыкантами и звукоинженерами для создания саундтреков к фильмам и видеоиграм. В одной из таких программ реверберации я наткнулся на библиотеку реакций на импульс, в которой оказались три реакции, измеренные в американском резервуаре. На низких частотах время реверберации Dan Harpole Cistern совпадало со значением для резервуара в Уормите: 23,7 секунды. Но на средних частотах побеждает американской резервуар – 13,3 секунды. Это время реверберации больше, чем в самых больших соборах.
Вход в комплекс нефтехранилища в Инчиндауне неподалеку от шотландского города Инвергордон напоминает вход в тайное логово злодея из фильма о Джеймсе Бонде. 210-метровый бетонный туннель, очень узкий и низкий, чуть выше моего роста. Он идет вверх с небольшим уклоном, и по мере удаления от входа дневной свет постепенно бледнеет, а мой фонарь тщетно пытается осветить дорогу впереди. Бетонная облицовка заканчивается, и в скалистой нише слева открывается проход в нефтяной резервуар номер один. Но это не дверь, потому что единственный способ преодолеть бетонную стену толщиной 2,4 метра и попасть внутрь гигантского нефтяного резервуара – труба диаметром 46 сантиметров. Думать о клаустрофобии времени нет, поскольку у другого конца трубы находится, вероятно, самое звучное пространство в мире.
Я приехал в Инчиндаун через девять месяцев после посещения Уормита, чтобы увидеть резервуары, в которых когда-то хранилось дизельное топливо для кораблей. Эти резервуары предназначались для обслуживания якорной стоянки военно-морского флота в Кромарти-Ферт у подножия холма. Из-за усиления немецкой авиации в 1930-х гг. и угрозы, которую представляли дальние бомбардировщики, резервуары строились в обстановке строгой секретности и поэтому были укрыты в глубине холма. На сооружение огромного комплекса ушло три года. Объем хранилища составляет 144 миллиона литров – достаточно, чтобы заправить два с половиной миллиона дизельных автомобилей.
Моим гидом был Аллан Килпатрик, археолог-исследователь Королевской комиссии по древностям и историческим памятникам Шотландии. Аллан прямо-таки влюблен в эти нефтяные резервуары, о тайных туннелях в которые узнал еще мальчишкой. С нами еще восемь человек, воспользовавшихся редкой возможностью увидеть это место, хотя некоторые так и не решились преодолеть узкую трубу до главных резервуаров.
Мне предстояло попасть в один из больших резервуаров, предназначенных для хранения 25,5 миллиона литров дизельного топлива. Я лег на тележку, узкий лист металла длиной около 1,5 метра, и меня втолкнули в трубу, словно пиццу в печь. Пока я ждал, входное отверстие показалось мне еще у́же, а когда оказался в трубе, ее стенки стиснули мои плечи. Тележку начали толкать вперед, и с меня слетела каска; наконец я внутри. Приземление оказалось не слишком приятным – ноги на полу резервуара, а половина туловища еще в трубе. Аллан, экипированный как альпинист и великолепно ориентировавшийся в этом темном подземном мире, подал мне руку и помог встать. Вскоре к нам протолкнули мое оборудование для акустических измерений, тщательно подобранное, чтобы пролезть через узкую трубу.
65
Для необычного частотного диапазона 125–2500 Гц, диктуемого музыкальными инструментами на записи. Данный вычислительный метод описан в: Kendrick P., Cox T. J., Li F. F., Zhang Y., Chambers J. A. Monaural Room Acoustic Parameters from Music and Speech // Journal of the Acoustical Society of America 124. 2008. 278–287. 27 секунд – это завышенная оценка, поскольку в помещении с сильной реверберацией и несколькими исполнителями, когда звуки накладываются один на другой, сложно определить, когда музыкальные инструменты умолкают.