Их цель — заставить человека особенно остро почувствовать свое одиночество, подвести к той черте, когда слезы готовы сами заструиться из глаз, а вы соглашаетесь на все, лишь бы они пообещали уйти прочь, хотя бы на какое-то время. Чем мы обладаем? Чем мы действительно обладаем? Мозгом, похожим на перепуганного толстяка, который мечтает только о том, чтобы на автобусной остановке на него не глазели как на уродца. Мы лежим без сна и представляем себя в различных белых шляпах. Девственному мозгу трудно противостоять ухищрениям современной психиатрии. Но, может, это и к лучшему. Может, сегодня они сыграют в мою игру, эти самые быки-производители.
— Позволь нам помочь тебе, Чарли, — ворковал мистер Грейс.
— Но, позволяя вам помогать мне, я буду помогать вам. — Я произнес эти слова таким тоном, будто меня внезапно озарило. — А вот этого я не хочу.
— Почему, Чарли?
— Мистер Грейс?
— Да, Чарли?
— Если вы еще раз зададите вопрос, я здесь кого-нибудь пристрелю.
Я услышал, как мистер Грейс ахнул, словно кто-то сказал ему, что его сын попал в автомобильную аварию. Я почувствовал его неуверенность. И она придала мне сил.
В классе все взгляды скрестились на мне. Тед Джонс медленно поднял голову, словно пробудился от долгого сна. Я видел, как знакомая мне ненависть застилает его глаза. А вот глаза Энн Ласки округлились от испуга. Рука Сильвии Рейган нырнула в сумочку за новой сигаретой. А Сандра Кросс не отрываясь смотрела на меня, словно я был доктором или священником.
Мистер Грейс попытался что-то сказать.
— Осторожнее! — предупредил я. — Прежде чем произнесете хоть слово, подумайте. Я больше не играю по вашим правилам. Зарубите это себе на носу. Теперь вы играете по моим правилам. Никаких вопросов. Будьте очень внимательны. Вы можете быть очень внимательны?
Он никак не прокомментировал мои изыски. Вот тут я понял, что он у меня в руках.
— Чарли… — Уж не слышалась ли в голосе мольба?
— Очень хорошо. Мистер Грейс, вы думаете, что сможете здесь работать после случившегося?
— Чарли, ради Бога…
— Конкретнее.
— Позволь им уйти, Чарли. Спаси себя. Пожалуйста.
— Вы говорите слишком быстро. Можете не заметить, как с вашего языка сорвется вопрос, и тогда кто-то умрет.
— Чарли…
— Как вы выполняли свой воинский долг?
— Ка… — Он прикусил язык.
— Вы чуть не убили человека. Будьте внимательнее, Дон. Я могу называть вас Дон, не так ли? Естественно. Взвешивайте слова, Дон.
Я намеревался разобраться с ним.
Я намеревался сломать ему хребет.
В то мгновение мне казалось, что я сломаю хребет им всем.
— Я думаю, нам надо на какое-то время прервать наш разговор, Чарли.
— Если вы прервете его без моего разрешения, я кого-нибудь застрелю. Так что сидите смирно и отвечайте на мои вопросы.
Вот тут в голосе психоаналитика появились первые признаки отчаяния.
— Я не могу, Чарли. Я не могу взять на себя ответственность за…
— Ответственность? — взревел я. — Святой Боже, да вы берете эту ответственность с того момента, как закончили колледж. А вот сейчас вас впервые прищучили, и вы сразу даете задний ход! Но на месте водителя сижу я, и, клянусь Богом, машина не остановится, пока не будет на то моего желания. А если вы не подчинитесь, я сделаю то, о чем говорил. Ясно? Вы меня поняли?
— Я не хочу играть в глупую салонную игру, если фанты в ней — человеческие жизни, Чарли.
— Поздравляю. Вы дали на удивление точную характеристику современной психиатрии, Дон. Она должна войти во все учебники. А теперь слушайте сюда. Вы у меня пописаете в окно, если того захочет моя левая нога. И да поможет вам Господь, если я подловлю вас на лжи. Тогда мне придется кого-то убить. Готовы открыть душу, Дон? Вышли на старт?
Он шумно вдохнул. Хотел спросить, серьезно ли это я, но побоялся, что я отвечу не словами, а выстрелом. Хотел протянуть руку и отключить связь, но знал, что услышит эхо выстрела, бегущее по пустым коридорам.
— Отлично. — Я расстегнул пуговицы на рукавах рубашки. На лужайке Том Денвер, мистер Джонсон и копы переминались с ноги на ногу, ожидая возвращения своего племенного быка. Прочитай мои сны, Зигмунд. Ороси спермой символов, чтобы они выросли. Покажи мне, чем мы отличаемся, скажем, от бешеных собак или старых больных тигров. Покажи мне человека, который прячется среди моих эротических грез. У них были все основания для того, чтобы не сомневаться в успехе (хотя внешне особой уверенности в них не чувствовалось). Образно говоря, кем был мистер Грейс, как не Следопытом Западного мира. Племенным быком с компасом.