Наконец из ее бесконечных карманов появился слабенький энергетический кристалл и рыбий хвост для кота. Тот медленно моргнул от удовольствия и потянулся к еде, а девушка даже присела на корточки, чтобы быть поближе к животному, погладила его пушистую шею — и от ошейника, наполовину скрытого в толстом мехе, отстегнулась тонкая, удивительной работы цепочка с кулоном в виде рыбки — все из настоящего серебра.
— Ну, заслужил, заслужил, — ворковала гадалка, наглаживая котяру. — Теперь и дела делать можно.
Она разломила кристалл. В воздухе запахло раскаленным воском и солью, над разломом зажегся светлячок высвободившейся силы — не слишком много, но все-таки кое-что; и цыганка уверенно сунула рыбку-подвеску прямо в желтое свечение, а та тут же нагрелась, впитывая силу.
— Что нового на этот раз, миледи? — раздался бархатный печальный голос, даже сейчас звучащий покровительственно-спокойно, и потому царственно.
— Ваше величество, — по привычке наклонила голову девушка, — вы будете довольны…
Из богато и с явным вкусом расшитого паланкина легко, с девичьей грацией выпрыгнула красивая женщина в легком восточном наряде. Она даже не обернулась на своих людей, прямиком направившись к гадалке…
*
Утес, просто Утес, без всякого названия, возвышался над водной гладью с суровой неотвратимостью древнего великана, глухого и слепого к копошению маленьких тварей вокруг. Век этой скалы был долог, она застала еще те времена, когда здесь царила первозданная безлюдность. Потом ее нарушили вторгшиеся сюда со своими знаменами пришельцы, приплывшие, по легенде, из-за моря, из Замирья, и принесшие с собой огонь, колдовство и войны. Именно они, перед тем, как вернуться обратно в свой мир, выстроили на гигантском, далеко вдававшемся в море камне маяк для своих будущих кораблей и повелели ждать их вечно.
Так гласила странная легенда. Кто были эти существа? Зачем приходили и почему не остались, раз их дела шли хорошо?.. Впрочем, все это было бы лучше спросить у них самих, когда-нибудь при встрече. А пока на Утесе стояла круглая башня, в которую самые ученые люди Обитаемых земель веками собирали самые ценные знания, и они хранились там под надежной защитой: путь в Библиотечную Башню был строжайшей тайной, принадлежащей королям, поклявшимся хранить ее на благо народам. Так и было все эти годы.
Недавно прошедшая буря расчистила небо, разогнала наползшую с Островов жару, и теперь летние деньки стали по-настоящему блаженными. Белые клочья редких пушистых облаков, легкая свежесть в воздухе и морской бриз, как всегда, пахнущий солью и водорослями — благословенный покой снова был на Утесе. На фоне ясного неба башня казалась золотой в солнечном свете. В приоткрытых окнах плясали солнечные зайчики, отраженные разноцветным стеклом, и внутри, должно быть, были слышны крики носящихся в воздухе чаек. Славный, светлый день.
Четверо всадников выехали из-за скалы. Лица их загорели от солнца, одежду покрывала пыль, а на губах блуждали улыбки. Придержали лошадей и, прикладывая ладони козырьками к глазам, замерли в восхищении. Путь их сюда длился больше месяца, иногда простой и прямой, временами — в полной темноте… И это стоило того, на самом деле.
— Я ждал чего-то менее внушительного, — щурясь на ярком солнце сказал вор. Рыжий выглядел довольным и сиял, как медное блюдце — впрочем, так было почти всегда.
А вот что Эверард сменил кислую издевательскую улыбку на подобие обычной, общечеловеческой — вот это и впрямь редкость. Но слова его все-таки были такими, какие можно было ожидать от него:
— Если изнутри башня окажется такой же впечатляющей, как и снаружи, я начну верить в успех нашего предприятия, — пробормотал он. — Посмотрим…
Мигель пришпорил коня и поскакал по холму, что-то крича в лицо бросившемуся на него соленому морскому ветру. Воришка, монах и маг с улюлюканьем ринулись за ним.
Тем временем благообразный немолодой человек задумчиво наблюдал за ними из окна маяка. В аккуратной русо-рыжей бородке его добрая половина волос была седой, лоб исчертили многочисленные морщинки. Он постоял так еще немного, глядя на скачущих галопом лошадей и фигурки всадников, и отвернулся, поспешил к лестнице, все так же туманно глядя в иные места и времена.
Имя любимой, десятилетия назад бывшей с ним в последний раз, словно бы само сорвалось с его губ.
Тяжелая дверь скрипнула и начала открываться за мгновение до того, как наемник собрался ударить в нее кулаком.
— Нас ждали, господа, — провозгласил он. — Легенды не врали, однако.
— А что на счет маяка? Он должен светить и созывать сюда всех зрячих на лиги вокруг! — живо отозвался Хьюго.
— Если бы зрячих, — добавил Эв.
Маг прыснул в кулак.
— Легенды. Не. Врали. Не порти мне момент триумфа! — Мигель демонстративно хищно ухмыльнулся.
Что-то зашевелилось в полутьме дверного проема.
— Да, молодой человек, легенды действительно отчасти правдивы, особенно раз вы сумели отыскать путь сюда, — раздался вдруг грустный мягкий голос, и на свет вышел человек… А он сохранил еще юношескую осанку и фигуру, хотя на лице его отражались многие прожитые годы и волнения. Голубые глаза смотрели печально и приветливо, но что-то было в них такое…
Наемник понял это первым — и рухнул на одно колено, как верный вассал перед своим сюзереном, по своей воинской привычке среагировав четко и практически мгновенно.
— Ваше Величество.
Хьюго изумленно вытаращился на мужчину перед ним. «Отец?!» — мелькнуло в голове рыжего. И пока он тщетно искал слова, только набирая воздуха для одной фразы за другой, но так и не произнося их, Юджин сделал пол шага назад и пристальным взглядом стал рассматривать короля из-под упавших на лицо волос. Эверард вскинул было тонкую бровь, но тут же почтительно склонил голову, и медово-тягуче, плавно зазвучало произносимое им благословение, какое особые члены монашеской братии издревле призвали на своих королей.
Несколько секунд длилось неопределенное молчание. Казалось, вышедший к путникам человек был удивлен не меньше них, и только возраст и многолетние обладание властью удержало не дали ему показать свое удивление на лице. О, это лицо было так знакомо Мигелю, пусть гораздо моложе, с другим выражением и совсем в других обстоятельствах, но этот образ, который был надеждой для всех, чья судьба решилась в памятную Ночь Крови… Образ короля он еще тогда, в юности, он запомнил очень надолго.
Рогар Эрион стоял перед квартетом. Тот самый, исчезнувший без следа со своим маленьким сыном в ночь, когда десятки благородных людей были уничтожены или изгнаны. Тот самый, чей сын нашелся при таких странных обстоятельствах и теперь сидел на полученном в законное наследство троне. Тот самый, за голову которого наемным убийцам со всех уголков Обитаемых земель Теодор своим самым первым тайным указом пообещал немыслимую награду в любом виде, в каком они пожелают.
— Привет, пап, — брякнул Хьюго, лучезарно улыбаясь во все тридцать два или сколько у него там.
========== Глава 14. Династия ==========
Квартет поднимался по винтовой лестницу, все еще бросая на Его Величество такие взгляды, как будто он должен был развеяться призрачной синей дымкой. Хьюго сиял от восторга, но остальные смотрели напряженно: пусть они и узнали, пусть — поверили, но все же… Бывалые приключенцы знали цену охотной доверчивости.
А сама библиотека превзошла все их ожидания. Друзья словно бы поднимались со дна гигантского колодца, стены которого сплошь состояли из книг. Старинные толстые корешки огромных фолиантов, тонкие, самодельные переплеты и древние свитки — все было здесь. В этом месте нашло пристанище само Время — оно так и дышало с бесконечных полок. В благоговейной тишине по лестницам, прихотливо протянувшимися над пустотой, путники все ближе и ближе подходили к верхнему ярусу, залитому солнечным светом. Оттуда дул легкий ветерок со вкусом морской соли и спускались вниз яркие лучи, но ни один из них не достигал даже середины башни, так что она освещалась из нарядных разноцветных окон.