Мигель расхохотался и, отсмеявшись, сощурился с бесконечным ехидством:
— А от их помета повсюду?
Маг застонал, словно провалил дело своей жизни, и рассмеялись и остальные. А больше ничего не хотелось пока впускать в головы — все потом, потом, пусть хоть один день можно будет свободно дышать, как дышалось когда-то давно.
Файтер, клирик, вор и маг взбежали по крутой лесенке, все еще над чем-то хохоча. Юдж с ходу сорвал заклинание, которое оставлял в качестве самого надежного замка, и кто-то ногой распахнул дверь, вваливаясь в комнатку на мансарде.
Они впервые собрались здесь, кажется, тысячу лет назад. А мастер мага жил здесь еще раньше, две, три жизни тому назад, и был тогда другой мир, и все было другое до неузнаваемости.
— Привет, — сказал он. Льдисто-синие глаза смотрели в упор, и маг улыбался, приветствуя гостей.
Будто бы небо обрушилось Юджину на голову.
Сардиар Лас сидел здесь, листал какую-то книгу, грыз яблоко, и выглядел вовсе не живым мертвецом, какой должен был выйти из застенков лорда-демона. В чернильно-черных, чернее, чем у южного огненного мага, волосах не прибавилось ни ниточки седины, а кожу не испортили морщины от возраста и превратностей жизни. Взгляд чародея смеялся.
Юдж стоял посреди комнаты, на глаза ему наворачивались слезы, картинка плыла, но он все-таки шагнул вперед раз, потом еще один — а третий шаг делать и не пришлось. Сардиар в мгновение ока оказался перед своим учеником, чтобы сдержано, но с удовольствием отвечать на объятия и ощутимо похлопать того по спине. Теперь они были почти одного роста, как странно — промелькнуло у Юджина в голове.
— Ну что, благородные доны, — когда с приветствиями было покончено, Сардиар развел руками, приглашая гостей садиться, — теперь расскажите, откуда на вас такой сильный запах соли несуществующего моря и выродившихся сотни лет назад цветов.
Друзья переглянулись, уже устав изумляться. Вот значит как. Соль несуществующего моря и выродившиеся сотни лет назад цветы.
— Итак, — начал Мигель Витт, привычно закинув ноги на стол и заработав короткий смешок хозяина мансарды, — мы уронили с постамента бюст наместника Теодора…
В основном говорили файтер и вор, иногда их поправлял или дополнял их рассказ Эв, а Юджин по большей части только кивал и приходил в себя, беря слово только тогда, когда речь шла непосредственно о магии. Квартет рассказал Сардиару все, что смог припомнить, и тот слушал, не перебивая. А потом задавал вопросы и получал исчерпывающие ответы, насколько это было возможно.
Наконец настала и его очередь отвечать.
— Как?! — выпалил огненный маг, едва предоставилась возможность.
Сардиар расхохотался, потому что ждал этого вопроса с самой первой минуты, как квартет появился в дверях его чердака.
— Я не был бы легендарным магом, и уж тем более не перестал бы быть молодым магом, не умей я что-то вроде этого. Искусство колдовства, профессиональная тайна, если хотите — но знайте, что это требовало энергии, сравнимой разве что с переломом грани, да и нельзя назвать мою тактику чересчур гуманной или человеколюбивой — если вы понимаете, о чем я. Хотя кого я этим пытаюсь удивить! — всплеснул руками он.
Тогда ему задали второй интересующий всех вопрос.
И в ответ прозвучало:
— Вы оказали правы, господа, удивительно, но факт. Не зная почти ничего, вы идеально точно назвали то, что с вами произошло: это проклятье, наложенное искусно и очень глубоко. Проклятье Древних, их прощальный дар, если хотите — его оставили тому, у кого достанет ловкости и смелости (безрассудства, м?) добраться до их тайного чертога. Кто знает, может быть, они желали приобщить вас к той участи, что постигла их?.. Во всяком случае, это превосходно получилось у этих Древних Королей: от вас, ребята, теперь не осталось ни следа, ни воспоминания, и этот эффект расходится в стороны, как круги на воде.
— А… — открыл было рот Хьюго.
— Мне ничего не грозит, я ведь находился в расширенной Эртисом реальности, да и получил всю информацию непосредственно от вашего пребывания во дворце, а не из собственной памяти.
Воришка выглядел так, словно ему сейчас прочитали научный трактат, но он принял это за высокую поэзию.
— А, — сказал он уже утвердительно, закрывая рот.
Наемник сложил руки на груди, задумчиво щурился.
— И какие наши действия теперь?
Несколько мгновений Сардиар молчал, подбирая слова.
— Никаких, — сдался он с просто уничтожающей честностью. — Да я понятия не имею, что тут можно сделать — Древние на то и Древние, чтобы разгадки не существовало.
— Мы все равно будем ее искать, — пожал плечами Эверард, непреклонно и занудно, как умеет он один.
Мигель добавил веское:
— И найдем, — и от этих слов у друзей снова стала разгораться потерянная было надежда, они отбросили безнадегу и подкравшуюся было тоску и забыли о них, словно их и не было.
Маг посмотрел на них, и какого-то уголка и его сознания коснулось это непоколебимое чувство.
— А я помогу вам всем, чем смогу, — решил он.
Четверка радостно загомонила, загудела, и Сардиар улыбнулся, когда в чертах наемника так явно проступало не видимое никому из них лицо его отца. И, признаться, Лас чуть было не обратился к нему по тому, другому имени, которое едва не слетало с языка помимо его желания. Аскольд. Аскольд Витт, королевский синешаль, молодой лорд.
Файтер перехватил этот его взгляд и вскинул бровь, чуть повернув голову, сам того не зная еще больше невольно начав походить на отца.
Но мгновением позже этот образ растаял, и все остальное тоже, вытесненное возгласами оживления, суматохой, словно дыханием свежего ветра.
========== Эпилог ==========
Торговка рыбой уже несколько дней не появлялась на улицах города, и вьющийся вокруг нее кот начал было испытывать искреннее беспокойство. Но тут среди толпы он заприметил знакомую человеческую женщину, зачем-то сменившую одежду, но сохранившую чудесный рыбный запах, и сиганул к ней с пустого постамента, который облюбовал для солнечных ванн. Помещался он там с трудом, но ведь помещался же.
— Ах вот ты где, ваше величество! — ахнула цыганка, сгребая здоровенного котяру в охапку и запуская пальцы в пушистую пыльную шерсть. — Искупать бы тебя, поганца! Хочешь купаться, кисик?
На роковое «купаться» кисик обреченно мяукнул, но даже и не подумал выпустить когти. Вместо этого он утробно замурчал, вибрируя всем телом и поглядывая на рыбью повелительницу желтым глазом.
— Красавица, а, красавица? — чей-то веселый голос окликнул девушку, заставив обернуться.
Звал ее парень, весь усыпанный веснушками — зацелованный солнцем, с рыжей косичкой и смешливыми глазами.
— Как же имя прекрасной спутницы его кошачьего величества? — спросил он, улыбаясь широко-широко, так, что хотелось улыбаться в ответ.
— Тсери, — рассмеялась цыганка. А почему бы и нет?
— Я Хьюго, — просиял парень, — а вон там, высокий такой и с двумя мечами на спине — Мигель, мой напарник. Есть кое-кто еще, но… Мигель!
Тот обернулся, щурясь на ярком солнце и прикрывая глаза ладонью. Весело помахал, и девушка отметила, как красиво заиграли тугие мышцы на его плечах.
— Я запомню, — подмигнула Тсери, и Величество согласно мяукнул, потягиваясь прямо у нее на руках.
Из толпы вынырнул золотоволосый монах и скуластый загорелый паренек.
— Время идет, а ты все не меняешься, — клирик подтолкнул вора в спину и кивнул цыганке, а молодой маг, едва заметно улыбнувшись, почесал котяру за ухом.
— Какой котище, а! — рыжик напоследок протянул руку и тоже потрепал усатого за драным, но залеченным ушком, а тот, пристально глядя на него своими желтыми глазами-блюдцами, снова довольно замурчал, признавая старого знакомого. Только вот девушка ничего не поняла — да и зачем?..
И они ушли восвояси, оставив Тсери с разомлевшим котярой и ощущением, что она повстречала тех, кого непременно должна была повстречать.