- Значит, так, - сказал Пит. - Девочки лезут на скалу вон там, а мужчин я поведу вон туда, к воротам. Шуму от нас будет много. Если они откроют ворота, чтобы разделаться с нами, кто-нибудь да прорвется, а если нет, мы сами перелезем.
Дженна кивнула.
- С этим котищем две связки мышей лучше, чем одна, - добавил Пит.
- А темницы?
- В них можно попасть только изнутри. Потому-то ты и лезешь на башню. Палец Пита переместился на две ладони влево, где прямо из земли поднималась неприступная скала.
- Башня Каласа! - прошептала Дженна.
- Как же ты заберешься, Дженна? - спросила Петра. Над скалой вырастала кирпичная вышка. Нет, это не шея стервятника, подумалось Дженне, - это копье, целящее прямо в небо.
- Медленно, - ответила она Петре. - И с большим трудом. Но все-таки заберусь.
- Если это кому-нибудь и под силу, так только тебе, - шепнула Петра ей на ухо. - Пророчество не может лгать, и Альта тебя не оставит.
В башне было не менее сотни футов высоты, и Дженна про себя помолилась о том, чтобы рука Альты оказалась подлиннее.
- Когда я доберусь до Каласа, - твердо сказала она, - я приставлю нож к его горлу и заставлю лично проводить меня в темницу, чтобы освободить короля. Если чья-то кровь и прольется нынче ночью, это будет кровь Каласа. - Она говорила вдохновенно, научившись этому от Горума, но сердце ее при этом билось неровно. Она была совсем не так уверена, как хотела показать.
- На этот раз преимущество внезапности будет за нами, - угрюмо сказал Пит. - Они думают, что мы все мертвы.
- Да и дело наше правое, - добавил Марек.
- Эх, парень, на Континенте говорят: "У мышки право, у кошки - когти". Право может обеспечить победу разве что в сказке - на это не рассчитывай. Король Горум полагался на свое право, и мы его схоронили. Я не хочу похоронить заодно и тебя.
- Мы тебя тоже, Пит, - сказала Дженна.
Дождавшись, когда облако закрыло луну, женщины бросились к ближней стене, а мужчины направились к единственным воротам.
Дженна отделилась от других, стараясь не смотреть на Петру. Если она будет думать о Петре и обо всех, кого могут убить при попытке взять замок, ее скует паралич, и она никуда не сможет взобраться. Дженна заставляла себя думать только о скале перед собой.
Вблизи высота этой отвесной стены ошеломила ее. Вверху и по бокам не было видно ничего, кроме сплошного гладкого камня, и в темноте она не различала никаких зацепок. Но тут луна внезапно вышла из-за облака, и Скада, возникнув рядом, сказала:
- Вон туда!
- Могла бы и поздороваться, - проворчала Дженна, засовывая косу за ворот рубашки.
- На любезности у нас нет времени. Посмотри, как ты пыхтишь, хотя еще и не начинала взбираться.
- Если бы я то являлась, то пропадала, как ты, мне и вовсе не надо бы было дышать. - Впрочем, замечание Скады пришлось кстати - Дженна совсем позабыла первое правило, преподанное ей Матерью Альтой, - о том, как нужно дышать. При лазании на скалы полагается дышать по-паучьи. Дженна так и сделала, а рядом тут же послышалось слитное дыхание Скады.
Перебирая руками и ставя ноги в трещины, они медленно полезли вверх. Каждые несколько мгновений они делали передышку, чтобы собраться с силами, и лезли дальше. Их мягкие сапожки ободрались, кожаные штаны лопнули на правом колене, но делать было нечего.
Луна скрылась снова, и Скада пропала, но Дженна, поглощенная восхождением, даже и не заметила этого.
Через минуту луна вышла, и Скада вновь прилипла к скале рядом с Дженной.
- Как тяжело ты дышишь, сестра.
- Ты говоришь это мне назло. Замолчи, ради Альты. - Однако Дженна все же занялась своим дыханием, и ей сразу стало легче.
Иссеченная тенями щербатая стена обманывала и руку, и глаз. Мнимая выбоина оказывалась гладким камнем, мнимая опора осыпалась из-под пальцев И каждая ошибка стоила им драгоценных минут. Дженна не знала, добрались ли другие до своей цели - женщины до верха стены, мужчины до ворот. Но стоило ей подумать о них, как правая рука соскользнула, Дженна отчаянно вцепилась в осыпающуюся скалу. Острый камень вонзился ей в ладонь. Дженна выругалась, и Скада откликнулась ей, словно эхо. Собрав все внимание, Дженна нащупала другую опору и вздохнула с облегчением, как и Скада.
Над ними - очень высоко - светилось окно. Дженна знала, что они должны добраться туда еще до рассвета - ей нужна была Скада, ее верный клинок и ее ободряющее слово. Дженна сказала это вслух.
- Спасибо, - шепнула в ответ Скада, - но лучше не отвлекайся.
Дженна на миг остановилась и поднесла ладонь ко рту, чтобы зализать ранку. Скада сделала то же самое, словно передразнивая ее. Но они даже не улыбнулись и снова полезли вверх.
Каждая пядь преодолевалась ценой нескольких минут. Стена не столько боролась с ними, сколько сопротивлялась им - собственное тело становилось худшим врагом. Все имело свой предел - растяжимость связок, гибкость мускулов, сила рук и ног. Но, в конце концов, рука Дженны уцепилась за верхушку стены.
- Здесь начинается башня, - шепнула она. Но луна опять скрылась, и ей никто не ответил.
- Волосы Альты! - выбранилась Дженна, что случалось с ней редко, и подтянулась, чтобы перелезть через стену. Даже кожаная одежда плохо защищала от камня - Дженна чувствовала все его неровности.
Хлопнувшись на колени, она увидела перед собой пару здоровенных сапог.
- Погляди-ка на меня, - сказал голос. - Хочу видеть твою рожу, прежде чем скину тебя вниз. Погляди на меня, покойничек.
Дженна медленно подняла голову, не переставая молиться о том, чтобы проглянула луна. И лицо часового предстало перед ней уже ярко освещенным.
Дженна улыбнулась ему.
- Клянусь Кресом, да ты не мужчина, - опешил он, и губы его дрогнули в ответной улыбке.
Дженна скромно потупилась, как делала при ней одна служанка из Новой Усадьбы, и подала ему руку. Солдат непроизвольно нагнулся к ней.
- Давай! - крикнула Дженна.
Он в испуге отступил назад, но снизу ему нанесла удар другая коленопреклоненная фигура. Он рухнул и умер еще прежде, чем кинжал вышел из его сердца.
Дженна взвалила труп на плечо и перебросила через стену. Она не слышала, как он упал. Скада стояла как громом пораженная.
- Что с тобой? - спросила Дженна.
- Я... я никогда еще никого не убивала. Надо же - один укол, и он умер.
- Но мы ведь убили Гончего Пса. И Медведя. И отрубили руку Быку, отчего он тоже умер.
- Нет, Дженна, - это сделала ты.
- Ты моя темная сестра - ты чувствуешь то же, что и я, и знаешь то, что я знаю.
- Это... не... одно и то же, - ответила Скада, с трудом выговаривая каждое слово.
- Верно, - согласилась Дженна. - Ты права. С этим безымянным часовым я чувствую не то, что с другими. Моя рука не помнит, как он умер.
Руки сестер на миг соприкоснулись.
- Давай-ка подниматься на башню. Это только начало. Могут быть и другие стражники...
Скада кивнула.
- А когда рассветет, от тебя не будет никакого проку. И если я умру...
- Можешь не напоминать, - с угрюмой улыбкой сказала Скада. - Каждая темная сестра знает законы жизни и света. Я живу, пока жива ты, и умираю, когда ты умираешь. Давай лезь. Я не могу начать без тебя.
Дженна, задрав голову, взглянула на башню. Кирпич был не столь древним, как скала, на которую они только что взобрались, но буйный северный ветер уже порядком вышелушил стену. Как она будет крошиться под рукой!
Они начали новый подъем, перешептываясь - но так тихо, что никакая стража не могла услышать. Временами они ругались - это подкрепляло их, как глоток вина, и напоминало о том, что гнев всегда поддержит там, где решимость слабеет.