Дина Петровна вызвалась провести разведку боем. В полдень она, перемигнувшись с приятельницами, решительно поднялась из-за своего стола и пересекла мертвое пространство - не стучала ни одна машинка, не скрипел ни один стул, даже бумагой никто не шуршал.
- Ариночка, вы что-то бледненькая. Неважно себя чувствуете?
Лорелея, а не скромное беззащитное существо, ответила спокойно и лениво.
- Все замечательно, просто я не выспалась.
Дина Петровна лучилась преждевременным злорадством.
- Бабушка беспокоила? Не давала спать?
- Нисколько. Она дрыхла как убитая. Я ее утром, еле разбудила, чтобы покормить и умыть.
- Так значит бабушка ни при чем?
- Совершенно.
- Что же случилось?
Арина зевнула, прикрыв рот ладошкой. Встала и отвернулась к шкафу за очередной папкой. Грозная Дина Петровна не успела решить что делать - наслаждаться моментом, готовиться к отпору? Или атаковать взбунтовавшуюся скромницу? В бой вмешалось неожиданное подкрепление.
- Семен Петрович!?
Маленький человек в неопрятном дешевом костюме отодвинул тумбообразную воительницу с пути решительным жестом. Она повиновалась скорее от неожиданности.
- Довольно фарисейства!
- Семен Петрович??
- Довольно! Не смейте обижать девочку! Не смейте! Ясно вам?
- Семен Петрович?
Он был смешон и великолепен, в своем желании защитить. Арина, удивленная не меньше остальных, попросила бухгалтера безмятежно и ласково, словно не замечая Дины, которая так и высилась над ее столом грозным утесом.
- Поставьте, пожалуйста, чайник. Что-то я налегаю на кофе.
Просьбу она сопроводила улыбкой заговорщика, и сама не зная чему, обрадовалась. Выпроводив нежданного телохранителя, Арина плотно прикрыла за ним дверь. Подошла к Главной Даме. Наклонила голову к плечу, поинтересовалась почти заботливо.
- Репертуар исчерпан?
В ее безмятежном лице угадывалось полнейшее безразличие. Дину Петровну уважали, побаивались, ненавидели, недолюбливали - огромная палитра оттенков. Но никто и никогда, здесь, в отделе не демонстрировал абсолютного и искреннего Равнодушия. Сотрудники были связаны с ней невидимыми нитями симпатии, или страха (тонкими, или чудовищно толстыми). В любом случае о ней думали, ее мнение учитывали, с ней считались, пусть даже как с врагом. Отрицательная привязанность подкармливает подобных людей не хуже позитивной. Арина прочла на лице главбуха испуг и растерянность, но не обрадовалась, не восторжествовала. Ей, действительно было все равно (недосып и не такое может сотворить с человеком).
- Спасибо, Семен Петрович.
Включила электрический чайник и вернулась к папке документов. Дурную, гнетущую тишину разорвал телефонный звонок.
- Арина, это тебя!
Радостно сообщил бунтовщик. Дина Петровна пыталась измыслить для него страшное наказание. Но пока не преуспела. Сидела в глубокой задумчивости. Родионова поблагодарила неуемного защитника.
- Спасибо.
Гордый и вдохновленный Семен Петрович громко поинтересовался.
- На кого заваривать чай?
Молчание ягнят - запаниковавших коллег его не обескуражило.
- Замечательно. Значит на двоих.
- Нет уж, пожалуйста, и мне.
Уронила Дина Петровна холодную фразу. Все же она не зря была генералом.
- Отлично. Вам как всегда?
- Да.
Арина наконец взяла трубку.
- Алло.
Саша поздоровался "жизнерадостно и оригинально".
- Привет от старых штиблет.
- Кто? Кто?
- Боевой друг старой подруги.
- Владелец дачки и счастливый муж?
- Так точно. Во сколько вечером, ты будешь дома?
- Зачем это вам, сударь?
- Ой, хватит, ладно? Я все едино перехожу на ты, и тебе советую.
Арина решила смириться с неизбежным.
- А что?
- Имею поручение от Федора, обещал исполнить сегодня.
- Выйду с проходной в пять, а дальше все зависит от транспорта. К шести, началу седьмого должна добраться.
- Нет, так дело не пойдет. Лучше я за тобой заеду, подхвачу, в пять у проходной.
- Хорошо.
Арина повесила трубку. Колесо Фортуны продолжало со скрипом поворачиваться. Она не страдала провалами памяти и помнила, что не рассказывала Саше или Федору о том, где работает. Могли у Алены спросить. Да, вероятно, так оно и было. А в принципе какая разница? Никакой. С трудом она дотянула до пяти, присутствуя в кабинете лишь физически.
Появление джипа у проходной вызвало небольшую сенсацию. А уж когда народ увидел, за кем этот тип на джипе прикатил...
- Я порчу тебе репутацию?
Скаля белые зубы, спросил Саша, кивая в сторону Дины Петровны, застывшей в изумлении.
- Ни сколько.
- Жаль. Обожаю это дело - портить невинным созданиям репутации.
У Арины слипались глаза, и не было ни сил, ни желания соревноваться в остроумии. Она смотрела на мелькающие огни отрешенно и тупо.
- Командуй куда поворачивать, в клоповнике я не ориентируюсь.
Арина спросила негромко.
- Во дворце вырос?
- А?
- В Москве тебя не обижает, когда пренебрежительно отзываются о провинции и провинциалах?
- При чем здесь Москва?
- А при чем клоповник?
- Да эти трущобы, сколько я себя помню, так называют! Ты что, обиделась?
- Да. Я здесь живу.
- Ну и что с того? Я не понял. Ты что, гордишься этими халупами? Тебе приятно тут жить?
- Нет.
- Ну а чего тогда? Клоповник он и есть клоповник.
Арина стиснула зубы. Посчитала про себя до пятнадцати.
- Ты презираешь нищих? Так?
- С чего ты взяла?
- Почему? Ты ведь не тупой дундук, получивший от папочки-директора готовенькую сытую жизнь. Ты должен знать, что в этой стране сейчас, по уши в... экскрементах... сидят приличные, умные люди, профессионалы, а не одно только пьяное быдло!
- Согласен, но...
- Что - "но"?
- Мужик, любой, если есть голова, может нормально зарабатывать.
Он сказал это с убежденностью новообращенного в истинную веру.
- Правда?
- Да!
- В Португалии, Франции, Австралии...
- И здесь!
- Здесь - нет.
- И здесь! Мне с неба ни один цент не упал.
- О чем ты, Саша? Люди вкалывают в три смены за гроши, которые вовремя не отдают, а начальство покупает и покупает: машины, квартиры, дачи. Я же вижу это, не слепая!
- Согласен. Все так. Одни голодают - другие в шоколаде. Но лично я своим людям плачу исправно, и приличные деньги.
- Налоги ты тоже платишь исправно и честно?
- Нет, это нереально. Я деловой человек, а не душевнобольной. Я еще и с братками должен уметь ладить, а они, между прочим, никаким налоговым законодательством не предусмотрены.
Сашка хмыкнул и добавил весело.
- Кстати о братках. Думаешь там сплошь отмороженные психи? Нет. Полно людей моего сорта. Умненькие мальчики, из бывших: спортсменов, инженеров, ученых и т. п.
- Даже из ученых?
- Думаешь вру? Слышала про убийство Олега Кузнецова?
- Это тот самый депутат? Преподаватель университета? Его застрелили, чуть ли не на лекции?
- Не чуть ли. На самой настоящей лекции. Забежали с автоматами и готово, нет Олежки.
- Он что был твоим другом?
Спросила Арина ехидно и недоверчиво.
- Другом? Рылом я не вышел, чтобы с ним дружить. Знакомы были, это правда. Виделись иногда, по делам. Изредка и без всяких дел... Вот был ЧЕЛОВЕК. Совсем молодой. Ему только-только тридцать стукнуло. И, заметь, папочки-директора тоже не имел. Никто ему "приватизированный" кусок не отрезал. Сам откусил.
- И подавился.
Саша притормозил. Как раз напротив школы.
- Будь ты мужиком. Эх, и получила бы! Да, ангелом он не был, это точно. Крестному отцу добреньким быть нельзя. Второй такой головы я не встречал еще. Разве что... Федор. Но он у нас любит в тени сидеть, и на криминал его особенно не тянет. А Олег был другим. Совершенно. С нуля. Из ничего. Такие дела поднять! Его мама говорила, что Олежкин компьютер так и не смогли взломать. Свинтили и увезли в Москву.