— Ну, что я говорил! — радуется Уиллард. — Супермен растопит кольцо тепловым зрением и надерет Фонарю зеленую задницу!
Вскидывает ладонь, чтобы Леа «дала пять», что она и делает.
— Ты вроде актриса?
— Да, — кивает Леа. — Вернее, пытаюсь пробиться.
— Я тоже как-то пробовал, — говорит Уиллард. Он про все так отвечает. — Пару лет назад снимался в независимом кино, играл роль главаря байкеров-зомби. Называлось «Гонщики из ада». А фишка была в том, что нам надо было превратиться обратно в людей. Вот мы и ездили, искали противоядие от вируса. А вирус разработала злобная корпорация, которую на самом деле основали инопланетяне. Вообще-то я там не с самого начала главарем был. Меня выбрали, когда первого главаря гигантское растение сожрало.
— Погоди-ка, — произносит Леа. — По-моему, я этот фильм смотрела! Он, кажется, на фестивале в Сакраменто шел!
У Уилларда сразу глаза засияли.
— Да, мы там показали первые пятнадцать минут, чтобы собрать денег на остальное!
— То-то мне твое лицо знакомо, — продолжает Леа. — У тебя там металлический штырь из щеки торчал, да?
Уиллард энергично кивает. Не знаю, понимает Леа или нет, но она только что приобрела друга на всю жизнь.
— Мой герой раньше был ученым-атомщиком, а когда началось инопланетное вторжение, у него в лаборатории реактор взорвался, и в щеку воткнулась эта радиоактивная железка. Классная идея — он ведь может ее выдергивать и использовать как оружие! А какой мы отпадный финал придумали! Я врываюсь в здание, чтобы добыть противоядие и спасти человечество, а для этого надо сразиться с двумя сотнями инопланетян! Я даже специально борьбой занимался.
Иванка фыркает.
— Да ты ногу подвернул, когда простейший удар с разворота освоить пытался! Потому я и отказалась тебя учить — боялась, как бы не сломал себе что-нибудь.
— Она просто завидует. У меня отлично получалось, — шепчет Уиллард.
Иванка встает.
— Да что ты говоришь! Может, поборемся?
— Расслабься, я пошутил! — Уиллард начинает юлить, будто сенатор, к которому вместо проститутки прислали переодетую сотрудницу полиции.
Иванка улыбается и садится обратно за стол. Формально Уиллард заведующий, но фактически вся власть здесь принадлежит сектору прессы в лице Иванки.
— И как, досняли фильм? Удалось собрать деньги? — спросила Леа.
— Не-а, — вздыхает Уиллард. — Зато снялся в классной сцене боя! Я там собственную руку поджигаю. Меня обмазали какой-то специальной пастой, чтобы ожогов не было, но наш гример что-то там неправильно смешал. Только рукой махну — горящие комья во все стороны летят. Круто! Одно плохо — получил ожог второй степени, всю татуировку испортил. И другому актеру очки расплавил.
— Искусство требует жертв не только от Уилларда, но и от окружающих, — прибавил я.
Потом показываю Леа, как работает система пополнения ассортимента и заказов. В ее прежнем магазине все было намного современнее, зато у нас придется иметь дело с гораздо меньшими числами, а значит, последствия ошибок будут не столь серьезны.
— Как-то нажала на «ноль» вместо «стереть» и случайно заказала триста экземпляров самоучителя работы на компьютере вместо тридцати, — рассказывала Леа. — Повезло, что издание оказалось новое, а не старое, а то назад бы не приняли.
— Какая же это удача? — возражаю я. — Это сообразительность! Нам как-то прислали тысячу экземпляров автобиографии Ким Кардашьян. Пришлось целый стеллаж отвести. Потом сказали, что ошиблись, но, наверное, просто хотели поскорее сбагрить. Ни разу не слышал, чтобы Данте так ругался!
— Почему? Не любит сестер Кардашьян?
— И это тоже. А еще Уиллард книги ему на ногу уронил. В кои-то веки у Данте появилась уважительная причина не ходить на свидание, которое ему мамочка устроила.
— Мама устраивает ему свидания?
— Не спрашивай, долгая история.
— А она знает, что он гей?
— Мама Данте из крошечной деревушки в Калабрии. Там, если вдова после смерти мужа не носит черное до конца своих дней, ее побивают камнями.
Не успел договорить, как в кабинет вошел Данте.
— Как проходит обучение? — спросил он.
— Хорошо, — ответила Леа. Кажется, хотела что-то спросить о матери Данте, но быстро передумала. Она только начала работать и пока не знает, как Данте реагирует на сочувствие.
Он снимает пальто и, как всегда, набрасывает на спинку стула.
— Вот и отлично. Наконец можно устроить полноценное собрание с участием всех менеджеров. Ну, кроме Мины. Она до сих пор болеет, но надеется, что к вечерней смене оправится.