Пение раздавалось прямиком из купальни. Зои готова была ко всему, но все равно остолбенела при виде лягушки, плещущейся в ее раритетной ванне в окружении огромных сугробов пены. Как верный страж, на кафельном полу развалилось тело Закери Дрейка, которое лежало на спине и, подтянув к животу ноги, дрыгало в такт пению лягушки руками и раздувало щеки.
Зои заломила бровь и кашлянула. Пение резко оборвалось, раздался визг. Высокий и протяжный. Лягушка, сидящая на краю ванны, обхватила себя лапами, прикрывая худое зеленое тельце. Фея отступила на шаг назад, чуть не споткнувшись и закричала в ответ:
– Ааааа, что ты орешь?
– Я тут моюсь!
– Что я там не видела! Ты же постоянно ходишь голым!
От криков лягушка в теле Закери Дрейка, освобожденная от тяжких оковов, подскочила и, стремительно перевернувшись со спины, прыгнула вперед в дверь, сильно оттолкнувшись ногами, словно задними лапами. Зои в страхе перед огромной тушей, чувствующей себя лягушкой, посторонилась, а когда поняла, что тело запрыгало вниз по лестнице, собирая все ступеньки пятой точкой, переглянулась с Закери в ванне и кинулась вслед беглецу, или беглянке?
– Держи его! Держи меня! – закричал Зак в запале.
– Хорошие советы, – недовольно проговорила Зои.
Мужчина, возомнивший себя лягушкой, прыгал по торговому залу. От каждого прыжка пол и стеллажи сотрясались. Неудачно вильнув задом, тело господина Дрейка задело полку с приключенческими романами. Зои застыла с молитвенно сложенными руками на груди. А когда стеллаж качнулся вперед, зажмурилась. Оглушительный грохот падающих книг и деревянных стеллажей отражался эхом от высоких стен торгового зала. Плечи феи вздрагивали каждый раз, слыша новые и новые падения. А когда раздался звон бьющегося стекла, Зои замотала головой, не соглашаясь с произошедшим.
Сердце замерло, когда вокруг воцарилась тишина. Открыть глаза было страшно. Страшнее, чем когда-либо. Реальность оказалась еще ужаснее. Зои закрыла рот руками, чтобы не закричать снова. Больше половины стеллажей в зале обрушились, словно карточный домик от дуновения ветерка. Книги валялись грудой на полу. А стеклянный шкаф с коллекционными изданиями разбился вдребезги, старинные рукописи и фолианты с авторскими иллюстрациями были погребены под веером осколков. Уцелевшие на месте стеллажи пугали своим одиночеством. Они стояли, словно колоссы посреди разгромленного города.
В голове Зои пролетело перекати-поле. Затем в уголке сознания зачастило высоким плаксивым голоском: «нет-нет-нет-нет-нет-нет»
– Неееет, – озвучила свое несогласие фея и топнула ногой. Почувствовала, что одна непрошеная слезинка прокатилась по щеке, и уперла взгляд в виновника торжества и побоища.
Тело Закери Дрейка забилось в угол около прилавка, уткнувшись лицом в стену. И ни издавало ни звука, как и попыток двигаться.
Зои глубоко вздохнула, несколько раз, и на трясущихся ногах опустилась на пол.
– Что за грохот тут… черт, – лягушка спрыгнула с последней ступеньки и подползла к девушке. Огляделась и снова протянула:
– Чееееерт. Что ты сделала?
Голос Зака под ухом отрезвил Зои, и она, наконец, перестала мысленно плакать на своих похоронах, медленно повернула голову к Закери и тихо спросила:
– Я?
– А кто? Я?
Зои проследила, как кусочек мыльной пены стек по зеленому пузу, и совершенно спокойно кивнула:
– Ты.
Кричать не хотелось, только забиться в угол к телу господина Дрейка, и тихо скончаться. Пока настроение было именно для этого.
Закери явно что-то увидел на лице Зои. Что-то совсем нехорошее. Потому что он вдруг согласился, вот так просто. Без всякого возмущения. Согласился в том, с чем совсем был не согласен.
– Я. Мы все починим. Я все оплачу.
От его слов Зои стало еще тоскливее, словно кто-то в душу плюнул.
– Не надо мне ничего оплачивать, – покачала фея головой и поднялась на ноги, стараясь не глядеть на торговый зал.
– Зои…
Но девушка не ответила, а поднялась наверх и хлопнула дверью спальни.
Закери осмотрел погром, обходя поврежденные в схватке с нечистым духом лягушки в человеческом теле стеллажи, тут у них, надо заметить, не было никакого шанса на победу. Тяжело вздыхал, качал головой и посматривал на такого знакомого, но совсем непохожего на себя Закери.
– Как же ты так, Зак, ну как… как ты вляпался во все это, – сокрушалась лягушка, усевшись на одни из валяющихся на полу томов.
Тишина, царившая в книжной лавке, смущала. Зои просидела в комнате два часа. Закери несколько раз поднимался на второй этаж и скребся к ней в спальню. Он был уверен, что она в одиночестве глотает слезы, и отчего-то эта мысль ему совсем не нравилась. Зак не был мастаком утешать, да и вообще во всей этой истории главным потерпевшим точно был именно он, но сейчас об этом напоминать абсолютно не хотелось. А хотелось просто, чтобы Зои открыла дверь, улыбнулась и съязвила что-нибудь крайне остроумное.
В то время, когда Закери Дрейк пытался понять свои странные чувства и почему он внезапно проникся ими к госпоже Янг, Зои не плакала лицом в подушку, заглушая слезы и всхлипы, а дрыхла мертвецким сном.
Глава 11
Когда тучи сгущаются, и на мир стеной проливается ливень, после всегда выглядывает солнце. Лаванда Янг искренне считала себя этим солнцем в жизни сестры и заколдованного ею лягушонка.
В Академию цветочной магии Лави все-таки не попала. По дороге на омнибус, на который фея спешила, оглядываясь через плечо в страхе увидеть преследующую ее Зои, Лаванда встретила бывшую одногруппницу. Та отучилась в Академии и стала дипломированной феей цветочной пыльцы с отличительной медалью в рамочке на красной бархатной подушечке. Все, как положено, и приехала фея-отличница в столицу искать работу. Плохо, что в Академиии не учат, как приспосабливаться к реалиям жизни и как с помощью диплома и медали заполучить начальника попрестижнее и побогаче. Но Лаванда решила, что это судьба, и что одна фея непременно должна помочь другой.
Однако Лаванда Янг не была бы собой, если бы прежде, чем перейти к самому делу, не устроила бы показательного шествия по достопримечательностям столицы, которую она очень любила, и, главное, – экскурсию по лучшим питейным заведениям. После двух бурных дней проникновения в азы столичной жизни Лаванда по-быстрому объяснила академической фее, что к чему, нашла ей для начала место помощника ассистента зам-редактора газеты Магические вести НеМод с перспективной возможностью карьерного роста, и только потом приступила к своим плюшкам.
Оказалось, что фея с дипломом о подобном даже где-то слышала, там правда не лягушка была, да и человека удалось расколдовать через два года пыток, то есть попыток, но прецедент имелся. Кроме этого, девушки здорово насплетничались о своих бывших одногруппниках.
Так что Лаванда возвращалась в Александрию с гордо поднятой головой и в приподнятом настроении. То, что аура в книжной лавке сестры витала в районе плинтуса, фея поняла с порога. Во-первых, ее никто не встречал. Во-вторых, дверь лавки в разгар рабочего дня была закрыта, к ней только был прикреплен конверт с печатью местного отделения Королевской стражи. В-третьих, пахло жареным.
Последнее здорово напугало Лаванду и она забарабанила в дверь:
– Зои! Зои, открывай, я пришла вас спасать! Зои!
На крики девушки открылась соседняя дверь, и из нее вышел темноволосый низенький мужчина в рабочем комбинезоне.
– Это правильно, колотите, – поддержал он Лаванду и пожевал сухие губы.
– Там с утра такие крики были… Что я аж стражей вызвал. Страшно стало. Все-таки если с невестой господина Дрейка что-то случится, пока его нет… а мы тут работали под боком и ничего, так сказать, не предприняли… Но господин Мурак сказал, что непременно во всем разберется, тем более, не в первой. Хороший мужик!