Пока Бард вспоминал, ноги сами привели к дому, где так давно его не было. Капитан стоял у резных ворот. Большие вензеля выписывали инициалы его семьи. «Де Роуз» красовалось на воротах. Бард подошел ближе. Пальцы коснулись аккуратных лепестков из стали и потянулись к колокольчику. Он зазвенел птичьей трелью, оповещая хозяев. Разрывая цепь вензелей, ворота открылись. Бард прошёл, удаляясь в глубь сада. Он шел не спеша по узкой тропинке. Его присутствие напомнило всем, что маленький хозяин вернулся. Бард помнил каждое деревце, каждый кустик, так бережно посаженный его матерью. Как часто он прятался в тени этого сада. Капитан хотел остановить время и продлить ту минуту воспоминаний, но, увы, он уже стоял перед родительским домом. Что ждет его там?
– Бардес, сыночек! – маленькая хрупкая женщина выбежала из дверей дома. Она как бабочка вспорхнула по узкой и длинной лестнице. На ее фоне дом казался еще больше. Его резные ставни открывались навстречу утру. Они как глаза смотрели на всех приходящих и помнили всю жизнь хозяев. Бард всегда удивлялся, для чего им нужен такой большой дом. За все свое детство он и половины не облазил. Многочисленные комнаты для прислуг и друзей составляли большую его часть. В начале лестницы сидели статуи тигров, как бы охраняя вход в дом. Пугающе открыв пасти, они предостерегали любого входящего. Мраморные изваяния несли страх. Мама остановилась как раз у такого тигра. Оперевшись на него одной рукой, другой она прикрыла рот, боясь закричать. Бард прижался к одиноко стоящему дереву. А она постарела. Сделав неосторожные шаги в сторону матери, он упал на колени перед хрупким станом женщины. Обхватив руками ее тоненькие ноги, он уткнулся лицом в колени, как маленький ребенок ищущий защиту.
– Бардес, милый мой мальчик, – мать трепала его волосы, еще сильнее прижимая к себе сына. – Как долго я тебя ждала! – крупные слезы покатились по белоснежному лицу.
Бард не осмеливался поднять глаза. Только сейчас он понял, какую боль причинил маме в ту далекую ночь.
Эта боль не отпускала ее ни днем ни ночью все эти долгие годы. Она как червь пожирала ее изнутри, не давая покоя. И только сейчас, прижимая сына к себе, она могла дать отпор этой твари. Бард тихонько встал, держа руки матери, он не знал, что сказать.
– Прости меня, мама! – только и вырвалось у него из глубины. – Прости! – и он опять опустил голову.
Далекий и глубокий вздох упал на капитана. Прощение матери укрыло его невидимой завесой. Она покрывала поцелуями его лицо, боясь, что сын исчезнет. Потом они обнялись. Их горячую встречу нарушила служанка, выбежавшая во двор в поисках хозяйки.
– Сынок, пойдем в дом! – мама жестом пригласила Барда войти. – Я так рада, что ты вернулся, я сейчас же прикажу накрыть на стол! Ты не представляешь, как обрадуется твой отец! – не унималась она.
«А обрадуется ли? Расставание было недобрым, и вряд ли отец захочет со мной говорить», – думал Бард, шагая по коридору в гостиную. А ему очень нужна помощь отца. Владея большим количеством кораблей, он мог помочь сыну и дать один из них. За размышлениями Бард прошел всю гостиную, даже не заметив это. Мама куда-то исчезла, наверное, начала готовиться к ужину. В конце гостиной был кабинет отца. Дверь была приоткрыта, приглашая заглянуть. Бард знал, что именно там и сидит отец, решая свои рабочие дела.
Капитан подошёл ближе – из-за двери раздавался шелест бумаг и скрежет пера. Отец писал только пером, считая это очень изысканной манерой. Не давая себе опомниться, Бард глубоко вздохнул и открыл дверь.
Большая комната встретила прохладой. За столько лет здесь ничего не изменилось. Бард так и видел себя маленьким, лежавшим на полу у ног отца. Он так любил быть рядом, но так редко это получалось. Ветерок сквозь окна проникал в этот уголок детства и теребил челку капитана. Он стоял, боясь издать лишний звук. Напряжение отца чувствовалось уже в дверях.
– Я думал, ты не осмелишься зайти сюда, – голос подал отец, не отрываясь от бумаг. – Ну что замер, проходи раз пришел!