Вернувшийся Петрушка нашептал о тварях, ломающих мост, Паше, поклонился и тотчас пропал внутри камня.
– Плохо дело, – выдохнул Павел.
Женя и собачка тем временем приводили в чувство отключившихся Родиона и Сашу.
– Кто же мог подумать, что она – сердцеедка в прямом смысле этого слова?! – очнувшийся Родион резко сел и тут же расстегнул верхнюю пуговицу рубашки: ему становилось всё труднее дышать. Металлический привкус собственной крови вовсю ощущался во рту. Силы кончались очень быстро.
– Надо отцеплять этот чёртов поезд, – решительно сказал Павел. – Она пустит его с под откос.
– На крышу. Лезь. Мест нет. Там она, – гавкнула собака.
– Зачем ей на крышу? – спросил Родион, подтягивая к себе топор.
– Я не знаю, кто она. Но ей нужны жертвы. Много жертв! – пролаяла корги.
– Дурацкая баба!.. – плюнул Евгений.
– Это не всё. Дружки дурацкой бабы сейчас ломают мост через Волгу, – сообщил Павел.
– А вот это вот совсем не здорово, – буркнул доктор.
– Разделяемся! – велела собака.
– Я займусь поездом, попробую отцепить вагоны. – Родион кивнул им и удалился в сторону локомотива.
– Разберёмся с ней, а если что, я займусь мостом, – сказал Евгений.
К этому моменту Саша как раз пришёл в себя.
– Имя! Чтобы отправить её обратно, мы должны знать её имя! Подумайте: жертвоприношения, женщина, ведьма – кто это? – тараторил Евгений.
– Срочно на крышу! – вдруг крикнул Павел с таким видом, будто его осенило.
И ребята дружно полезли на крышу первого вагона.
– Ты понимаешь, что если нас там долбанёт током, то погибнем мы вполне себе по-настоящему? – опасаясь за свою и так чуть скоропостижно не окончившуюся жизнь, заметил Саша.
– Жизнь – это лишь способ существования белковых тел, – с философским равнодушием заметил Женя, не преминувший в своё время ознакомиться с трудами Фридриха Энгельса.
Саша только закатил глаза.
Они вылезли на крышу. Ведьма стояла там, её белое полупрозрачное платье и ленты развевались на ветру. Она пела, и весь поезд шатало из стороны в сторону.
– А ну, стой! – рявкнул Саша, но его голос потерялся в шуме ветра.
Ведьма раскрыла рот – точнее, её нижняя часть просто отвалилась, – и из глотки полез длинный фиолетовый язык. Саша не успел и глазом моргнуть, как этот язык точно кнут обвил его щиколотку и резким рывком сбросил парня с крыши. Он с воплем улетел куда-то в кусты.
– Восстаньте! – властно произнёс Павел, представляя себе те искорёженные тела, что остались внизу. И сжал руку в кулак.
Из вагона стали подниматься прозрачные зеленоватые силуэты людей. Ведьма заулыбалась:
– Оооо, а вот и твоя сила!.. Ты чувствуешь, как ты и сам переполнился ей среди этих мертвецов?
Павел вздохнул. В этот момент Евгений перепрыгнул на крышу локомотива.
– Оставляю её на тебя, хочу глянуть кое-что!.. – крикнул он Павлу.
– Хорошо, – флегматично кивнул мужчина, почесал нос и посмотрел на девушку. – Что ж. Я так понимаю, что раз наши силы здесь равны, то…
– Досадно, правда? – Она хихикнула. – Так значит, вы и есть знаменитые Книжные Черви?
– Да, – кивнул Павел, несколько удивлённый её осведомлённостью.
– Ты отличаешься от того, каким должен быть… Тебя, как и меня, призвали в человеческое тело?
– Не твоё дело, – холодно отрезал мужчина.
– Моё. – Оксана материализовала из воздуха сверток, который заорал детским голосом. – Если ты не хочешь, чтобы я съела его прямо сейчас, ты всё расскажешь.
– Зачем тебе это?
– Для моего господина! Так что, колдун, назови имя той мрази, что тебя создала.
– Мрази? – задохнулся от возмущения Павел. – Он был великим человеком! Я благодарен ему…
Ведьма расхохоталась.
– Ну конечно, он ведь не сломал твою жизнь! – Она прищурилась: – Или сломал?
Павел растерянно молчал. Он не знал. Его судьба была написана и уничтожена. Человек, сотворивший его, подарил ему настоящую свободу. Настоящее право на искупление. Право выбора.
– Смотри, колдун! Я покажу тебе кое-что!
Глаза ведьмы сверкнули.
Родион стоял на переходной площадке локомотива и смотрел на вагонную сцепку. Он понимал, что, если отцепит состав на такой скорости, жертвы будут всё равно. Поэтому он вернулся в вагон и попытался для начала замедлить поезд стоп-краном. Состав тряхнуло, и он начал замедляться. Это был шанс. Родион вернулся на площадку, ухватился одной рукой за огораживающие её перила, а второй рукой, с топором, упёрся в сцепку, используя топор как рычаг. Надавил. Раздался щелчок, а потом всё заклинило. Парень выругался: без применения силы здесь было не обойтись.