Третье преступление Святополка изложено почти в протокольном стиле, без канонических житийных витиеватостей, придающих Святославу ореол мученика. И это понятно, ведь его, в отличие от Бориса и Глеба, в будущем не причислят к лику святых.
Но убийца правил недолго. За смерть братьев решил отомстить Ярослав, впоследствии прозванный Мудрым. На реке Альте он дал бой «братоубийце Каину». Войско Святополка было разбито, а сам князь бежал в Польшу.
По дороге он впал «в смятение ума». «Бес на него напал, — объяснил автор «Сказания», — и расслабло его тело так, что не мог на коне сидеть». Несли Святополка на носилках, и ему постоянно чудилась погоня. Так и умер он в муках где-то между Польшей и Чехией, а от могилы, по уверению книжника, до сего дня исходит смрад.
Ярослав же принял киевский престол и повелел найти тела благочестивых Бориса и Глеба (Святослав такой чести не удостоился). Тела убиенных братьев, как и полагается великомученикам, оказались нетленными. Похоронили их в Вышгороде, а на могилах «приходящие из всех стран черпают безвозмездное исцеление».
Но стоит ли безоговорочно верить автору «Сказания»? На протяжении ряда веков сочинения о гибели Бориса и Глеба не подвергались сомнению. И лишь в начале века XX эта история была переосмыслена.
Как всегда, встал вопрос: «Кому выгодны совершенные убийства?» Действительно, а кому была выгодна смерть братьев? Почему Святополк вел себя так нелогично, устраняя конкурентов на пути к киевскому престолу?
Ярослав Мудрый
Современные исследователи реконструировали события тысячелетней давности. В результате получилось, что наиболее вероятным организатором убийств Бориса и Глеба является сам Ярослав.
Все знают Ярослава как выдающегося политического деятеля, чьи заслуги в градостроительстве, просвещении, укреплении международного статуса Киевской Руси трудно переоценить. Но насколько он был щепетилен в выборе средств политической борьбы?
Известно, что еще при жизни Владимира Ярослав был готов выступить против отца с оружием. А в 1036 году, обеспечив себе полную власть на Руси (за исключением Полоцкого княжества), отправил в темницу своего единственного оставшегося к тому времени в живых брата Судислава (тот просидел в заключении 24 года!).
Академик Б. Рыбаков[38] обратил внимание на то, что имя этого князя, превознесенного в летописях, в народных преданиях никак не отразилось: «Не удивительно, что народ совершенно обошел молчанием своеобразную фигуру хромоногого, трусливого, но властолюбивого князя, опиравшегося на наемное войско и готовившего народу суровые статьи княжеского закона. Имени Ярослава нет в былинах».
Любопытно и то, что среди многочисленных сыновей и внуков Ярослава нет ни одного с именами Бориса и Глеба, а также их христианских патронов Давида и Романа.
Итак, если согласиться с тем, что Ярослав, а не Святополк, «преступил заповедь отню» (порядок престолонаследия), то ему, сильному киевскому правителю, важно было скрыть преступление, приписав его кому-то другому. Такой удобной фигурой как раз и оказался Святополк, сгинувший где-то за пределами Руси.
Умный и прагматичный Ярослав сумел придать смерти братьев важный религиозно-политический смысл. Парадокс, но Борис и Глеб, открывшие пантеон русских святых, попали туда по причинам политическим, не имеющим никакого отношения к вере. Канонизация братьев-князей давала борьбе Ярослава за власть нравственное обоснование, которого не было у его отца Владимира Святославича в период его борьбы за киевский престол.
Возник образ харизматичного вождя, правого в своих действиях, признанного народом и церковью, со своими небесными покровителями — Борисом и Глебом. Культ братьев-мучеников, окончательно сложившийся во второй половине XI столетия, оказался чрезвычайно выгоден и потомкам Ярослава. Он не только прославлял их отца, но и освящал право всего Ярославова «племени» на управление страной.
Гениальный текст — «Сказание о Борисе и Глебе» — закрепил эту идею в народном сознании. Трагический сюжет об убийстве святых братьев требовал злодея, и Святополк идеально подходил на эту роль. Отныне прозвище «Окаянный» позорным клеймом навеки выжжено на имени приемного сына князя Владимира.
Убийства по-английски