По окончании войны американская армия передала Баварской государственной библиотеке пеструю коллекцию, в которую входило около тридцати тысяч книг. Некоторые из них теперь лежали передо мной в раскрытом виде, и я впервые смотрел на метки, которые сложно было неправильно истолковать. На форзаце книги «Польские евреи» я заметил черный штамп Имперского института истории новой Германии, который возглавлял историк Вальтер Франк. На штампе также был герб нацистской Германии — орел с раскрытыми крыльями, держащий в лапах венок со свастикой. На форзаце книги «Лицо немецкого народа» тоже красовался германский орел, но он был больше,
а вокруг него овалом шли слова «Библиотека орденс-бурга Зонтхофен», одного из элитных институтов национал-социалистической партии. В этой книге были собраны черно-белые портреты суровых, угрюмых немцев, многие из которых были сфотографированы в профиль, чтобы видна была форма их носа. Последним я заметил штамп попроще — синий прямоугольник с текстом «Политическая библиотека. Баварская политическая полиция».
Книги на столе были лишь фрагментами, первыми осколками амбиций, которые в конечном итоге приведут к самой масштабной краже книг во всем мире. Вероятно, эти книги можно считать археологическими памятниками коварного плана, который не только затронул все исследовательские учреждения и элитные институты, но и запустил идеологическую войну тайной полиции. Их можно назвать «первыми осколками», поскольку эти штампы представляют собой самые ранние попытки режима установить идеологическую программу приобретения знаний, которая предполагала не только изучение врагов, но и строительство новой, идеологически обоснованной культуры исследований и образования в Третьем рейхе.
Со временем на смену этим отдельным мерам пришли более масштабные, более амбициозные проекты. Третий рейх рос и развивался. Характерной чертой его идеологии была безумная одержимость накоплением знаний. Книги на столе представляли собой остатки новых библиотек, которые нацисты открыли в начале 1930-х годов.
По словам Стефана Келлнера, до сих пор остается загадкой, как эти книги из разных организаций оказались вместе и как они попали в Баварскую государственную библиотеку. Скорее всего, они были конфискованы союзниками из большого числа институтов, государственных учреждений и организаций Третьего рейха. Многие книги были переправлены в Соединенные Штаты, но другие были переданы в немецкие библиотеки, чтобы восстановить те фонды, которые уничтожила война.
«В этом собрании множество штампов разных организаций Третьего рейха. За эти книги постоянно шла борьба. В нацистском движении создание собственной библиотеки считалось индикатором статуса. Сбор книг был манией. Все дело в тоталитарной идеологии, которая стремится контролировать все аспекты жизни граждан. Тоталитаризм господствовал и в науке, где делались попытки заново определить каждую область. Все должно было стать национал-социалистическим. Все и всюду. Они не только стремились заменить старые структуры и системы своими, но и хотели создать совершенно новые. Недостаточно было провести «нацификацию» традиционного университета. Им нужно было основать новый, в новом здании, с новым названием, чтобы там учить студентов новой идеологии, — сказал Стефан Келлнер, прежде чем описать значение «Моей борьбы» для немецкого общества. — Это стремление заменить все, построить все с нуля имело некоторые квазирелигиозные аспекты. Раньше молодожены получали в подарок Библию, а теперь им вручали экземпляр «Моей борьбы». Это
прекрасно показывает, насколько далеко они готовы были зайти».
Книги со штампами представляют собой проявление этого тоталитарного стремления. Мое внимание привлек штамп Баварской политической полиции (БПП) на антропологическом исследовании воспитания детей у коренных народов — очевидно, полиция безопасности не ограничивалась изучением коммунистов и экстремистских политических группировок. Эта политическая полиция стала одним из кирпичиков более крупного органа Третьего рейха, который в итоге возвел тоталитарную идеологию в абсолют. Этим органом были охранные отряды, или СС.
Баварская политическая полиция изначально входила в состав децентрализованной полицейской системы Веймарской республики, в рамках которой все земли Германии имели собственные независимые органы тайной полиции. Эта полицейская система подверглась радикальным изменениям в Третьем рейхе. Когда в 1933 году нацисты пришли к власти, у БПП в Мюнхене появился новый начальник — 33-летний агроном по имени Генрих Гиммлер.