— Что-то случилось? — в его карих глазах промелькнуло любопытство, смешанное с волнением.
И тогда я решилась…
— Да, это касается найденного мною письма, адресованного убитой Маргарет Имбарин.
Юноша нахмурился, давая мне понять, что это имя ему известно. Впрочем, это и не удивительно. Думаю, слышал про это дело.
— Идем, — без лишних слов проговорил он, развернувшись обратно наверх.
Мы поднялись с ним на второй этаж, прошли небольшой коридорчик и арку, оказываясь в круглой комнате.
— Добрый день! — поздоровалась с двумя мужчинами, сидевшими за столами. Они только кивнули и вновь принялись за работу, а я прошла за Дарлом к дальнему окну. Бывший одноклассник указал мне рукой на стул, а сам сел напротив, достав из ящика какие-то бумаги. Натянув перчатки, он протянул ко мне широкую ладонь.
— Покажи письмо, — попросил Дарл.
Сейчас он был не похож на себя. Сама серьезность. Светлые волосы аккуратно уложены, губы не улыбаются, а глаза без обычных веселых смешинок. И такой настрой одноклассника мне был совершенно непривычным. Идея незаметно подкинуть важные документы теперь казалась глупой.
Взяв послание Чарльза, первое время юноша внимательно его читал, изредка опуская взгляд на свое какие-то бумаги. Может, что-то сверяя или проверяя.
— Откуда оно у тебя? — внимательно посмотрел на меня, но я даже не моргнула, совершенно спокойно ответив:
— Я нашла его в одной из книг у себя в библиотеке.
— Какой?
— Оскар Брейль «Тонкослойная хроматография в фармации». Маргарет Имбарин брала перед смертью и вот только недавно книга вернулась к нам.
— Каким образом? Кто принес ее?
— Я ездила за ней, — не стала врать, понимая, что если начнут ворошить дело, то мой визит в академию не останется незамеченным. — Она оказалась у соседки по комнате. Моя хозяйка строгая женщина и каждый невозврат книги сулит мне огромным вычетом из зарплаты. Поэтому, иногда мне приходиться ездить. Рейчел Дольч, так зовут девушку, даже и не открыла за все это время книжку…
— Ясно, — задумчиво проговорил Дарл, а вот мои все мысли были лишь об одном: поскорее уйти. Вот только я так и не придумала, что делать с бумагами в моей сумке. Незаметно подкинуть точно не смогу, объяснить, откуда у меня — тоже. Я не настолько была дружна со своим одноклассником, чтобы рассказать ему правду. Что же делать?!
— Что же я передам его в главное отделение, а уже им решать, что с этим делать. Но что-то мне подсказывает, одного письма мало, чтобы разворошили дела прошлогодней давности. Однако, все равно спасибо тебе, что пришла…
— А как же тот юноша? — спросила и поспешила добавить: — То есть, в газетах ведь писали, что убийство на почве ревности. Но выходит у него не было повода злиться на нее.
— Поверь, Рэбекка, там были более основательные улики, чем просто ссора. В любом случае, письмо отправится, куда следует.
Я сглотнула. Что же… Что же делать?
— Как ты вообще? — уже более тихим голосом спросил приятель, словно не желая, чтобы другие услышали.
— Все в порядке, — мне с трудом удалось ответить ровным голосом. Я чувствовала, как взмокла спина. — А ты? Мы так давно не виделись!
У меня даже вышло улыбнуться.
— Кажется, больше полугода… — пальцем почесал подбородок Дарл. — Да вот дела идут потихоньку. Работы пока что мало. Ты в следующий раз, как что-то случится, иди сразу ко мне. Помогу, если это будет в моих силах.
— Спасибо, — скованно улыбнулась, дрожащей рукой достав под столом из сумки документы Френка Имбарина. Невольно сжала, понимая, что должна оставить их здесь.
Посмотрела в окно, в действительности украдкой глянув на двух других сотрудников полиции. Они сидели к нам спиной. Удачно. Но все равно рискованно. Да и подозрительно, что вместе с принесенным мной письмом, появятся вдруг бумаги на банкротство дяди убитой.
— Идем, провожу тебя!
Вздрогнула, когда Дарл встал и подошел ко мне. В какое-то мгновение, запихнула бумаги назад и поднялась. Бешено стучало сердце, отчего дико разболелась голова. Аж в висках громко застучало.
— Спасибо, я сама, — покачала головой, понимая, что как минимум здесь оставлять документы все равно нельзя. Их надо подкинуть кому-то другому. Но даже если их не сразу найдут в куче других бумаг, все равно Дарл может вспомнить, кто принес письмо, начав ворошить прошлое…
— И все же, — он осторожно взял меня за ладошку, облаченную в белый атлас, отчего я недовольно скользнула взглядом по его теплой ладони.
Меня накрыло волной разочарования — мне так и не удалось подкинуть документы. Но момент уже был упущен, мне ничего не оставалось, как согласиться, чтобы меня проводили.