-- Что-то случилось? – в его карих глазах промелькнуло любопытство, смешанное с
волнением.
И тогда я решилась…
-- Да, это касается найденного мною письма, адресованного убитой Маргарет
Имбарин.
Юноша нахмурился, давая мне понять, что это имя ему известно. Впрочем, это и не
удивительно. Думаю, слышал про это дело.
-- Идем, -- без лишних слов проговорил он, развернувшись обратно наверх.
Мы поднялись с ним на второй этаж, прошли небольшой коридорчик и арку,
оказываясь в круглой комнате.
-- Добрый день! – поздоровалась с двумя мужчинами, сидевшими за столами. Они
только кивнули и вновь принялись за работу, а я прошла за Дарлом к дальнему окну.
Бывший одноклассник указал мне рукой на стул, а сам сел напротив, достав из ящика
какие-то бумаги. Натянув перчатки, он протянул ко мне широкую ладонь.
-- Покажи письмо, -- попросил Дарл.
Сейчас он был не похож на себя. Сама серьезность. Светлые волосы аккуратно
уложены, губы не улыбаются, а глаза без обычных веселых смешинок. И такой настрой
одноклассника мне был совершенно непривычным. Идея незаметно подкинуть важные
документы теперь казалась глупой.
Взяв послание Чарльза, первое время юноша внимательно его читал, изредка опуская
взгляд на свое какие-то бумаги. Может, что-то сверяя или проверяя.
-- Откуда оно у тебя? – внимательно посмотрел на меня, но я даже не моргнула,
совершенно спокойно ответив:
-- Я нашла его в одной из книг у себя в библиотеке.
-- Какой?
-- Оскар Брейль «Тонкослойная хроматография в фармации». Маргарет Имбарин брала
перед смертью и вот только недавно книга вернулась к нам.
-- Каким образом? Кто принес ее?
-- Я ездила за ней, -- не стала врать, понимая, что если начнут ворошить дело, то мой
визит в академию не останется незамеченным. – Она оказалась у соседки по комнате. Моя
хозяйка строгая женщина и каждый невозврат книги сулит мне огромным вычетом из
зарплаты. Поэтому, иногда мне приходиться ездить. Рейчел Дольч, так зовут девушку, даже
и не открыла за все это время книжку…
-- Ясно, -- задумчиво проговорил Дарл, а вот мои все мысли были лишь об одном:
поскорее уйти. Вот только я так и не придумала, что делать с бумагами в моей сумке.
Незаметно подкинуть точно не смогу, объяснить, откуда у меня – тоже. Я не настолько
была дружна со своим одноклассником, чтобы рассказать ему правду. Что же делать?!
-- Что же я передам его в главное отделение, а уже им решать, что с этим делать. Но
что-то мне подсказывает, одного письма мало, чтобы разворошили дела прошлогодней
давности. Однако, все равно спасибо тебе, что пришла…
-- А как же тот юноша? — спросила и поспешила добавить: -- То есть, в газетах ведь
писали, что убийство на почве ревности. Но выходит у него не было повода злиться на
нее.
-- Поверь, Рэбекка, там были более основательные улики, чем просто ссора. В любом
случае, письмо отправится, куда следует.
Я сглотнула. Что же… Что же делать?
-- Как ты вообще? – уже более тихим голосом спросил приятель, словно не желая,
чтобы другие услышали.
-- Все в порядке, -- мне с трудом удалось ответить ровным голосом. Я чувствовала, как
взмокла спина. – А ты? Мы так давно не виделись!
У меня даже вышло улыбнуться.
-- Кажется, больше полугода… -- пальцем почесал подбородок Дарл. – Да вот дела
идут потихоньку. Работы пока что мало. Ты в следующий раз, как что-то случится, иди
сразу ко мне. Помогу, если это будет в моих силах.
-- Спасибо, -- скованно улыбнулась, дрожащей рукой достав под столом из сумки
документы Френка Имбарина. Невольно сжала, понимая, что должна оставить их здесь.
Посмотрела в окно, в действительности украдкой глянув на двух других сотрудников
полиции. Они сидели к нам спиной. Удачно. Но все равно рискованно. Да и
подозрительно, что вместе с принесенным мной письмом, появятся вдруг бумаги на
банкротство дяди убитой.
-- Идем, провожу тебя!
Вздрогнула, когда Дарл встал и подошел ко мне. В какое-то мгновение, запихнула
бумаги назад и поднялась. Бешено стучало сердце, отчего дико разболелась голова. Аж в
висках громко застучало.
-- Спасибо, я сама, -- покачала головой, понимая, что как минимум здесь оставлять
документы все равно нельзя. Их надо подкинуть кому-то другому. Но даже если их не
сразу найдут в куче других бумаг, все равно Дарл может вспомнить, кто принес письмо,
начав ворошить прошлое…
-- И все же, -- он осторожно взял меня за ладошку, облаченную в белый атлас, отчего я
недовольно скользнула взглядом по его теплой ладони.
Меня накрыло волной разочарования – мне так и не удалось подкинуть документы. Но
момент уже был упущен, мне ничего не оставалось, как согласиться, чтобы меня
проводили.
-- Хорошо, спасибо.
Я взяла знакомого под руку. И все же, это к лучшему, что я не смогла отдать бумаги. В
мыслях, конечно, все легко и просто, а сейчас, спускаясь по лестнице под руку с Дарлом, я
прекрасно отдавала себе отчет, что незаметно подкинуть бумаги затруднительно. И если не
попадусь сейчас, то потом ко мне точно придут с вопросами.
«А ведь можно просто отправить анонимно через почту!» -- промелькнуло в голове,
когда случайно зацепилась взглядом за почтовый ящик, висевший при входе в участок. И
почему я сразу об этом не подумала?
Воодушевленная такой идеей, я поспешно попрощалась с бывшим одноклассником,
пообещав ему как-нибудь встретиться в нерабочей обстановке. У меня поднялось
настроение, и насовсем ушел страх. Ведь я чувствовала, что смогла… помогла! Душа
Маргарет отлетит.
Понимая, что уже опаздываю на работу, все равно свернула не к библиотеке, а к почте.
Если я сегодня отправлю, то придет пересылка в полицейский участок, как минимум через
пять дней! А потом, может, её не сразу рассмотрят – это ещё несколько дней. Надеюсь за
такой срок, пока все обратят внимание на документы, никто не вспомнит, что я приносила
письмо. Но даже, если Дарл вдруг как-то свяжет мое письмо с бумагами, доказать все
равно ничего не смогут – отпечатков ведь нет.
Эх, жаль я не подумала о почте раньше! Тогда бы не пришлось вообще идти в
отделение. Но, в университете многие видели, что я приходила за книгой. Нет. Все же, я
правильно поступила.
Однако страх всё равно засел глубоко внутри. Ещё никогда духи так не усложняли мне
жизнь. Ради этой Маргарет мне пришлось нарушить закон и обокрасть человека. Хоть он
ещё тот гад, и заслуживает этого, но запрещенный дар куда опаснее статьи за кражу. Если
меня начнут допрашивать более тщательно и обнаружат мою способность…
На миг на душе похолодело, но я быстро взяла себя в руки. Сейчас не время – у меня
есть важные дела!
Почта встретила меня на удивление почти пустым залом. Простояв небольшую очередь
из нескольких человек, я купила конверт и марку. Прямо там упаковав всё и заполнив
адрес, я отправила письмо в специальный ящик у входа на почту. Постаралась уйти, как ни
в чём не бывало, но ноги всё равно подкашивало от сильного волнения, и вышло
несколько нервно.
Когда же я оказалась дома, то поспешила обнять Хулигана. Кот был не слишком
довольным, предпочитая независимость, но мне просто необходимо срочно было
успокоиться. Поэтому Хулигану пришлось смириться, безвольно обмякнуть в моих руках.
Он делал это специально, чтобы мне расхотелось прижимать десятикилограммовую
тушку.
***
Следующие дни я провела вся на нервах. Меня тревожило, что будет дальше с делом.
Но больше всего я боялась за себя и свой дар. Чтобы хоть как-то отвлечься от этих
тяжелых мыслей, проводила многие часы в библиотеке, стараясь занять себя работой.
Нийдлейла удивлялась и частенько насторожено косилась в мою сторону, но ничего не