Кто-то может верить в совпадения, кто-то — предполагать злой умысел. Аркадий не был ни тем ни другим. Он точно знал, отчего горели магазины и в чем конкретно не договорились владельцы торговых сетей, культурные люди в дорогих костюмах с галстуками. В конце концов, это бы ЕГО город.
Его — в буквальном смысле словам.
Нет, Аркадий не был ни мэром, ни главой администрации небольшого городка Белолипецка, населением тысяч в двадцать. Всего лишь скромный директор ООО «Влада», заправки и гостиницы, катанка и бензопилы. Но без его одобрения в городе ни одна собака не чихнет.
По крайней мере он так думал раньше.
Как оказалось, деньги, влияние и знакомства вплоть до Госдумы и правительства — еще не все. И даже телохранители не спасут от всех неприятностей.
Сегодня вечером одна собака с автоматом чихнула пару рожков — и его ребята рухнули сломанными роботами, осыпались стекла автомобиля, а самого хозяина города отбросило на пару шагов. Если бы не Толич, охранник, прошедший еще Афган, что-то не почуял и не заставил его надеть бронежилет…
Впрочем, бронежилет не особо-то и помог: не из пистолета стреляли.
Аркадий скрипнул зубами и провел рукой по левому боку. Рука чернела в темноте. Кровь. Две или три пули пробили бронежилет и глубоко впились в тело. Левая рука висит плетью, судя по всему, еще и легкое прострелено. Вся левая сторона тела залита кровью, которая продолжает вытекать. За еле идущим Аркадием стелется невидимый, но от этого не менее широкий кровавый след.
Концевой оперся рукой о стену. Штукатурка. Наверняка завтра здесь будут видны окровавленные отпечатки ладоней… И будет хорошо, если под ними не будет лежать он. Остывший.
Черти понесли его именно этим переулком. Здесь нет жилых домов, только административные здания, магазинчики и длинные заборы производственных мастерских. Но зато эта дорога позволяла сэкономить пару минут на пути к Лене…
Лена-Леночка-Ленюся… Милая девочка, умненькая и серьезная… Последняя отрада старого волка…
Голова закружилась еще сильнее, Аркадий привалился к стене плечом, чувствуя, что сейчас сползет вниз. Другой человек, с более слабой волей, не прошедший суровой школы бизнеса девяностых годов, возможно, уж упал бы и закрыл глаза. Концевой упорно шел вперед, переставляя ноги и чувствуя, что до конца переулка не дойдет.
Шаг. Шаг. Еще шаг…
Проклятый киллер стрелял из автомата с глушителем, выстрелов никто не слышал, а если и слышал, то не опознал, ночами здесь никто не ходит, кричи-не кричи — бесполезно. Остается только идти. Идти. Идти.
Кто же это мог быть? Кто? Кто? Никаких намеков, никаких сигналов, никаких звоночков. Стрелок как будто вынырнул из ниоткуда, чтобы нырнуть туда же.
Так не бывает.
Даже в те же девяностые сначала были слова, переговоры, требования, а только потом выстрелы.
Что же тогда произошло?
Шаг. Шаг. Еще шаг…
Аркадий мог предположить только одно: он что-то упустил. Какие-то черточки, точки, штрихи, показавшиеся незначительными, но в итоге сложившиеся в слово «ЗАКАЗ». Не было… Или не заметил? Он бы принял меры, уж точно не поехал бы к Лене…
Вернуться бы назад, на пару дней, да все переиграть…
Рука, уже привычно нашаривающая стену, вдруг уткнулась в стекло двери. Двери, вдруг бесшумно открывшейся под тяжестью его тела.
Мелькнула перед глазами бумажка, на которой в тусклом свете, падавшем из глубины помещения, можно было прочитать «Книжный магазин „Альтист“». Звякнули колокольчики.
— Добрый вечер, Аркадий Иванович.
Вспыхнул верхний свет. Концевой замер в узком проходе, ухватившись рукой за стеллаж с книгами, с глупым сожалением отмечая, что пачкает обложки кровью.
Небольшое помещение магазинчика, почти вся площадь заставленная стеллажами с книгами. Посреди небольшого свободного пятачка в центре — кресло, в котором сидит старик с раскрытой книгой в руках. Взгляд зацепился за глянцевую обложку: два карикатурных гангстера в низко надвинутых широкополых шляпах расстреливали из автоматов Калашников «мерседес». Заголовок гласил «Это были семидесятые». Какой только бред сейчас не лепят на книги…
— Позвоните в скорую, — распорядился Концевой, чувствуя, что боль потихоньку отступает, ад и кровь перестала течь, — Или нет, лучше моему врачу, телефон…
— К сожалению, Аркадий Иванович, — старик в толстом свитере грубой вязки посмотрел на Концевого поверх круглых старомодных очков, — у меня нет телефона. А даже если бы и был, то дозвониться отсюда невозможно. Присядьте.