— Ну и что? Без плохого не бывает хорошего. Может, в молодости мне и хотелось что-то поменять, но сейчас — нет…
— Простите, а сколько вам лет?
— Восемнадцать, но это неважно.
— Ну, молодой девушке в двадцатых может быть тяжеловато.
— Ничего. Я и боксировать умею и стрелять из пистолета, да и, как в анекдоте про Красную шапочку — дорогу знаю…
— Значит, вы б просто хотели пожить в двадцатых?
— Да. Не надо ничего менять в истории — вот мое мнение. Она хороша такой, какая есть, со всеми своими составляющими, и с плохими и с хорошими.
Оля взглянула на продавца и увидела, что тот растроганно улыбается.
— Да, редко, очень редко встречаешься с таким мнением. Приятно, когда твой труд ценят… Хотите подарок? — неожиданно спросил он.
Оля посмотрела на «Военную проволоку», которую продолжала держать.
— Книгу? Вы хотите подарить мне эту книгу?
— Ну, можно сказать и так. Позвольте?
Старик вынул из рук девушки роман и погладил обложку. Отблеск ламп скользнул по глянцу, девушка на обложке, казалось, томно изогнулась под ласкающими движениями пальцев. Бабочки в животе Оли не запорхали, но явственно взмахнули крылышками.
— Держите.
— Спасибо.
— Вам спасибо.
Задумчиво глядя на обложку — что это сейчас произошло? — девушка вышла из магазина. Дверь за спиной тяжело захлопнулась, как будто была не пластиковой, а тяжелой дубовой. Оля подняла взгляд и обомлела.
Ярко светило солнце, что, конечно, не было удивительным, лето, в конце концов. Удивительным было все остальное.
По улице катили повозки. Настоящие конные повозки, запряженные конями. И иногда проезжали кони без повозок, на которых сидели верхом всадники в красноармейской форме. Тарахтели коробки автомобилей, с открытым верхом, велосипедного вида колесами и фарами, торчащими над выступающими крыльями.
— Двадцатые… — завороженно прошептала Оля.
Оглянулась. Дверь магазина действительно изменилась. Она стала тяжелой дубовой, с круглой бронзовой ручкой, тусклой и поцарапанной. На двери желтел прибитый кнопками листок бумаги «Магазин временно не работает». Под бумажкой висел тяжелый замок, из тех, что называют амбарными.
Кожа ощутила легкое движение, как будто одежда на секунду ожила и поползла по телу, чтобы тут же замереть в новом положении. Оля посмотрела на себя. Вместо прежних юбки и топика на ней были кружевная белая кофточка и черная короткая юбка-карандаш, длинные стройные ноги облегали ажурные чулки, ступни прятались в черных лаковых туфельках на невысокой шпильке. Плечо оттягивала небольшая, но неожиданно тяжелая сумочка, в которой — и Оля почему-то была уверена в этом — лежал «браунинг». В ушах покачивались тяжелые серьги.
Не изменилась только книга.
Нарисованная девушка с обложки подмигнула и произнесла: «Развлекайся».
Оля ошарашенно открыла книгу, одновременно шагнув с крыльца.
Первая же фраза, которая попалась ей на глаза говорила:
«Оля ошарашенно открыла книгу, одновременно шагнув с крыльца. Каблук угодил в незаметную трещину, застрял и сломался…»
Девушка замерла, левая нога повисла в воздухе, буквально в сантиметре над землей. Чуть-чуть не доставая до неприметной трещины.
Оля перенесла ногу чуть в сторону, встала и опять открыла книгу. На той же странице. Про трещину и сломанный каблук там больше ничего не было. Было только:
«Закрыв книгу, девушка спустилась с крыльца и, цокая каблучками, отправилась навстречу приключениям».
Закрыв книгу, девушка спустилась с крыльца и, цокая каблучками, отправилась навстречу приключениям
Нужное место
Тугая пружина захлопнула массивную дверь магазина, буквально вбив внутрь очередного посетителя. Молодой парень, лет двадцати пяти на вид, неловко просеменил, пытаясь удержаться на ногах. Удержался и лихорадочно завертел головой, оглядывая интерьер. Не совсем понятно, что он, собственно, ожидал увидеть такого сверхъестественного: обычная остановка магазина, в котором продаются книги — высокие стеллажи, от пола до потолка блестевшие яркими обложками… Ну и все. Разве что еще письменный стол, из тех, что когда-то стояли в советских конторах, темный, с когда-то лакированной, а сейчас облупившейся с краев и поцарапанной столешницей. За столом, видимо, игравшим роль прилавка скучал продавец: сухонький, плюгавый старичок, с мясистым носом-«шнобелем», в серой кофте пыльного цвета. Он с вялым интересом наблюдал за метаниями покупателя.