— А вы полагаете, — старик стал очень серьезным, очки блеснули, — что победа, пусть и дорогой ценой, дает стране право почивать на лаврах и вечно находиться на пике силы и влияния? Один толчок, сколь угодно сильный, не позволит катиться вечно. Вспомните историю. Англия, империя, над которой не заходит солнце, Испания и Португалия, делившие мир пополам, Третий рейх… Где они теперь? Или, вернемся в Россию. Война 1812 года. Россия побеждает в той войне, ее влияние распространяется на всю Европу, ее слушаются… Помните «Если вы не снимете пьесу, я пришлю миллион зрителей в серых шинелях, которые ее освищут»? И что в результате? Не проходит и пятидесяти лет — позорный проигрыш в Крымской войне. А ведь Хрущева там не было. Может быть, чтобы страна не только стала, но и оставалась великой — нужно просто постоянно работать, а не почивать на лаврах, нет?
Такие и подобные аргументы Николай слышал не раз:
— Хрущев — это отдельный случай. Он не просто не толкал страну, он тормозил ее… Умри он вовремя — и все пошло бы по другому. Поэтому писатели и убивают его так часто.
— Поверьте мне, молодой человек, тому, кто знает о чем говорит… Никогда нельзя предсказать, как бы пошли дела, куда бы повернулись обстоятельства после одномоментного изменения истории. Хотя бы потому, что никто из людей не умеет читать мысли покойников и никто не знает, куда именно пошли бы те, кто пришел бы к власти в случае смерти Хрущева. Не стало бы хуже. Благие намерения, они ведь приводят известно куда. А герои книг… Мне сдается, большинство из них — просто лентяи, которые хотят один раз сделать что-то и потом остаток жизни лежать на подушках, вкушая плоды своего давнего подвига. Никто из них не хочет трудиться, ДВИГАЯ страну к тому самому светлому будущему, хочется, чтобы раз — и все в шоколаде.
— Я — не такой, — хмыкнул Николай, — Я тоже не отказался бы от халявы, но понимаю, что галушки очень редко запрыгивают в рот сами.
— И все равно хотите убить Хрущева? Нет ли между вашими словами некоторого несоответствия?
— Он просто палка, торчащая в колесе. Вынуть его — и страна пусть не поедет сама, но двигать ее станет гораздо легче…
— Значит, убить? Даже ценой собственной жизни?
— Если понадобится — да.
— Как легко и просто вы приговорили человека к смерти… Вот предложи вам кто-нибудь попасть в прошлое и убить Хрущева, как бы вы это стали делать? Ведь кроме моральных преград, есть и просто охрана.
— А я бы попросил перенести меня в тело человека, который имеет доступ к телу, так сказать. Раз уж так все просто.
— Все-таки вы лентяй, — старик покачал головой, — опять то же самое… Убить — и все, а куда пойдет страна — неважно, вы же думаете, что к светлому будущему, а куда на самом деле… Почему вы не хотите менять историю трудом?
— Один человек не сможет изменить историю. Ну, если исключить случаи убийства ключевых лиц.
— И тут же говорите о Хрущеве, который ее изменил. Почему вы, попав в прошлое, не хотите работать, а непременно убивать? Попади вы к Сталину — вы бы стали его убивать?
— Нет, конечно!
— Так почему вам не приходит в голову самая простая вещь: попав в прошлое, пойти к Хрущеву? А?
— Наш разговор становится бессмысленным. Кажется, мне никто не предлагает попасть туда.
— Ну почему. Я предлагаю.
Николай посмотрел на старика. Тот выглядел серьезным. Как, впрочем, большинство сумасшедших.
— Не смешно.
— А я и не шучу. Я предлагаю вам попасть в прошлое, где у вас будет возможность убить товарища Хрущева.
— По-моему, вы перечитали ассортимент собственного магазина…
— Идете на попятный?
— Я просто не верю в чудеса.
— А вы согласитесь. Достаточно произнести слова: «Да, я бы хотел попасть в прошлое, чтобы застрелить его» и вы окажетесь в прошлом. В теле человека, достаточно близкого к Хрущеву, чтобы без помех убить его.
— Не верю. Чушь.
— Значит, не скажете?
— Нет.
Николай положил книги на прилавок — настроение было испорчено — и повернулся к выходу.
— Вы ведь их уже сказали, — послышалось в спину.
Вдруг очень сильно закружилась голова…
Николай схватился руками за раковину, чтобы удержаться на ногах. Со звоном упал на кафель бритвенный станок…
Где я?
Руки, вцепившиеся в холодный фаянс, не были ЕГО руками. Морщинистые руки человека лет шестидесяти.
Проклятый продавец не соврал. Он действительно каким-то дьявольским способом перенес его в прошлое. В тело человека, близкого к Хрущеву.