Он отнёс меня в ванную и поставил на пол, придерживая, пока мои ноги не начали нормально работать.
— Напомни мне, кто это бродил по городу в одиночестве глубокой ночью после многочисленных покушений на её жизнь? Кто прыгнул в океан ради мёртвого тела? — он постучал себя по подбородку в притворном раздумье. — Дай... Мне... Подумать.
Он ждал, а я неподвижно стояла в ванной с открытой дверью.
— Что теперь? Тебе помочь раздеться?
Я фыркнула и закрыла дверь. Зная, что мне нужна помощь, но, не желая просить о ней, я сбросила одеяло и попыталась придумать, как выбраться из шорт и спортивного лифчика, не истекая при этом кровью. Я знала, что Клайв и лекарства купируют большую часть боли, но я всё ещё страдала от внезапных болезненных спазмов, когда двигалась не в ту сторону.
Я, наконец, смогла снять шорты и трусики, не задев раны, и позволила им упасть на пол. Спортивный бюстгальтер — это совсем другая история. Я неоднократно и безуспешно пыталась снять его, пот выступил от усилий и уколов боли. Может, мне просто принять в нём душ?
— Почему ты не включила воду?
Голос Клайва из-за двери напугал меня, я вздрогнула и, потянув швы, взвизгнула от боли.
— Раздеться оказалось труднее, чем я думала.
Он пробормотал что-то, чего я не расслышала. Громче он сказал:
— Я могу помочь.
— Даже не думай.
— Я не буду смотреть.
— Да-да, — сказала я, глядя на шрамы в отражении зеркала. И что, чёрт возьми, случилось с моими волосами? — Ты не сможешь помочь мне с закрытыми глазами.
— Мы можем видеть некого рода инфракрасное изображение тёплых тел, даже с закрытыми глазами.
Я поразмышляла над этим с минуту.
— Удобно.
— Да, это так. Могу я войти?
Я посмотрела на своё отражение над раковиной. Этот чёртов лифчик никак не хотел сниматься. Я могла бы срезать его ножницами, но он мне нравился. Вздохнув, я пробормотала:
— Наверное.
Клайв открыл дверь и вошёл с закрытыми глазами.
— Подними руки вверх.
Я повернулась к раковине и подняла одну руку над головой, а раненную смогла поднять только наполовину. Клайв поднял края спортивного бюстгальтера и осторожно стянул его через голову.
— Теперь ты можешь привести себя в порядок, — сказал он, бросая лифчик на пол. — О, и Сэм?
— Да?
Я поймала его отражение, когда он закрывал дверь.
— Больше никаких ночных купаний, хорошо?
* * *
Я была чистой и в меру бодрой, когда открыла бар в полдень.
Первым по лестнице спустился Оуэн.
— Привет, красавица. Спроси, как прошёл мой вечер.
Играющие брови и хитрая улыбка сказали мне всё, что мне нужно было знать.
— Ладно, кто он такой и пробудет ли он здесь достаточно долго, чтобы я смогла с ним познакомиться?
— Да, пробудет. Он милый, умный и очаровательный. Он тебе понравится, — Оуэн засиял ещё больше.
Напряжение в груди ослабло. Головокружительная романтическая любовь была гораздо лучшей темой для размышлений, чем выстрелы и трупы.
— Итак, чем занимается мистер Чудесный?
— Он ветеринар. Я познакомился с ним, когда несколько недель назад водил племянницу в зоопарк. Он работает с большой экзотикой, — Оуэн подмигнул мне. — Я не буду рассказывать тебе, как он выглядит. Посмотрим, сможешь ли ты понять сама, когда он придёт.
Обычно я не возражала против этой игры, но не сегодня.
— Оуэн, последние несколько дней были тяжелыми. Можем ли мы обойтись без таинственности?
Он перестал улыбаться, услышав мои слова.
— Что-то ещё случилось?
— Да. Кое-что. Ещё одну изрезанную женщину сбросили в воду возле бара. Когда я пошла её выуживать, кто-то подстрелил в меня.
Глаза Оуэна округлились, и он стал осматривать моё тело в поисках травм.
— Стреляли в тебя? Зачем кому-то стрелять в тебя? Подожди, — он замолчал, потрясённый. — Значит ли это, что этих женщин бросили здесь нарочно?
— Хотела бы я знать, — хотя, боюсь, я знала. — Я в порядке. Рана в бедре. Сквозной выстрел в руку. Док Андерфут был здесь, проверил меня и перевязал.
— Мне очень жаль. Вот я здесь, рассказываю о своём кавалере, и я совершенно не заметил хромоту. Садись. Садись. Что я могу сделать?
Познать Оуэна — значит полюбить его.
— Что ты знаешь об оберегах?
— Хм? — Оуэн взял меня за руку и подвёл к стулу. — Садись. Так и что насчёт оберегов?
— Мои, кажется, не стабильны. В основном они работают, но люди, от которых я защищаюсь, а точнее оборотни, явились сюда вчера. Я провела кое-какие исследования, но мне нужно простое мнение от кого-то, кому я доверяю.
— Я знаю, что обереги — это профиль Хелены. Если твои не выдерживают, я даже не уверен, кто сможет их укрепить. Я могу спросить у своего отца. Он хорошо умеет создавать их, но его магия не так тонка, как у Хелены. То, что она сотворила здесь, почти неслыханно. Она не только привязала обереги к тебе, она научила их реагировать на твои мысли. Это... о! Я только что понял. Если Хелена была подругой твоей мамы, она должна была знать, что твоя мама-ведьма, что в тебе течёт кровь ведьм. Может быть, именно поэтому твои обереги были такими эластичными и интуитивными, — Оуэн достал телефон и начал писать. — Мама узнает.
— Слушай, я знаю, что у тебя сегодня смена в книжном, но не мог бы ты взять на себя бар? Мне не до беготни. Я бы хотела просто посидеть за прилавком и почитать.
— Без проблем. Приготовить тебе чай, чтобы ты взяла его с собой?