– Огонь и бумага, – в изумлении пробормотала девушка. – И большинство свечей даже без подсвечников!
Ее слова подтолкнули Иди к действию, и она тоже начала задувать огоньки. Видимо, поработать сегодня уже не получится. Она с трудом соображала, затекшие руки дрожали.
Когда они закончили, углы мастерской погрузились во тьму. Свет исходил только от лампы на верстаке Иди, которая освещала деревянный блок, притягивая взгляды обеих женщин.
– Что это? – спросила Джилли, словно сейчас это был самый уместный вопрос. – Что вы делаете?
Сначала Иди ничего не ответила. Затем потерла предплечье, словно надеясь остановить пульсирующую боль, расползающуюся по руке. Ночью всегда становилось хуже.
– Гравюра, – наконец ответила она.
– А зачем?
Иди взглянула на Джилли, подумав, что та над ней смеется, но было видно, что та говорит искренне. Джилли сунула руки в карманы громадного пальто Эзры, которое выглядело на ней как плащ-палатка.
– Я вырезаю рисунок на дереве, наношу чернила и делаю оттиск на бумаге. Получается гравюра. Вот, смотри.
Иди указала на стену, где висело крупное изображение маяка. Джилли повернулась и подошла ближе, чтобы разглядеть гравюру. Почти прижалась носом к стеклянной раме, следя глазами за каждой тонкой линией, за каждым мельчайшим надрезом.
– Это вы сделали?
– Да.
– Вырезали это на дереве?
– Нет. Это оттиск с линогравюры. Но процесс такой же. Послушай… – Иди наконец опомнилась. – Спасибо тебе. Что потушила пожар.
Джилли пожала плечами. Она по-прежнему смотрела на гравюру с маяком.
Тут у Иди промелькнула мысль.
– А как ты… как ты увидела пожар? Где ты была?
Джилли перестала разглядывать картину и замерла. А в следующую секунду обернулась.
– Проходила мимо вашей калитки. Увидела свет в окне, а потом… – Вынув руку из кармана, она жестом изобразила пламя.
Иди кивнула.
– Уже поздно, – сказала она. – А куда ты шла?
Лицо Джилли вмиг стало настороженным.
– А что?
– Рэйчел – управляющая из книжного магазина, знаешь ее? Она думает, тебе негде жить.
Девушка фыркнула и снова перевела взгляд на деревянную гравюру под лампой. А может, на лежавшие рядом тонкие острые инструменты.
– Извини, – сказала Иди, занервничав, – это меня не касается.
Воцарилась тишина. Затем Джилли посмотрела на нее:
– Чем вы готовы меня отблагодарить?
Иди моргнула.
– Что ты имеешь в виду?
– За помощь. Чем вы готовы меня отблагодарить?
Иди схватила сумочку:
– Можешь взять все, что есть в бумажнике. Там немного, но…
Джилли снова фыркнула, раздраженно и презрительно.
– Не нужны мне ваши деньги. Почему все думают, что мне нужны деньги? Они у меня есть, и не нужна мне ваша дурацкая крошечная пенсия.
Иди перестала искать бумажник, взглянула на немытую, непричесанную и неухоженную Джилли и поняла, что та лжет.
– А что тебе нужно?
Джилли отвернулась и посмотрела на картину на стене. На один безумный миг Иди показалось, что она попросит картину вместе с рамкой.
– Я хочу, чтобы вы научили меня делать такое, – сказала Джилли, ткнув пальцем в гравюру.
Иди не сразу поняла, что та имеет в виду, а когда поняла, не смогла скрыть удивления:
– Ты… хочешь научиться делать гравюры?
Джилли повернулась к ней и сердито нахмурилась:
– Ну да, а что в этом странного?
Иди покачала головой и солгала:
– Ничего.
– Хорошо. Ну так что, научите? Я могу приходить каждый день. А вы будете меня учить. В благодарность за то, что я спасла… – она окинула взглядом мастерскую, – здесь все.
Иди не хотелось соглашаться. Не хотелось иметь ничего общего с этой девчонкой, тем более пускать ее в свой дом. Но Джилли была права. Иди теперь ей обязана. Дверь между мастерской и домом можно запереть, да и уроки Джилли наверняка скоро наскучат… Пройдет неделя, и она исчезнет, а Иди утрет нос Эзре, что помогала девушке и дала ей шанс.
– Хорошо, – сказала Иди, – приходи завтра в три.
На миг ей показалось, что Джилли вот-вот улыбнется. Но та молча кивнула и повернулась к двери. Потянулась к дверной ручке, но остановилась, глядя на свечи, которые они тушили вместе.
– Купите подсвечники, – сказала она. – В следующий раз меня может рядом не оказаться.
Иди ничего не ответила, лишь проводила Джилли взглядом, пока та поднималась по пологому склону ее сада. У калитки она скрылась во мраке; в темноте виднелось лишь бесформенное пятно цвета пальто Эзры. Иди подошла к окнам и опустила жалюзи; ей вдруг стало тревожно от мысли, что с холма ее видно любому, а ведь раньше она никогда об этом не задумывалась.