– Хочу попросить тебя о помощи.
– Конечно, – ответил он. – Все, что захочешь, я готов. В чем дело?
Она отвела взгляд, и ее обычно сдержанные черты исказила неловкость.
– Прежде чем я тебе все расскажу – понимаю, это звучит глупо, – ты должен пообещать мне, что сохранишь тайну.
Тоби вконец растерялся. Она хочет доверить ему тайну?
– Обещаю, Рэйчел, – ответил он. – Что бы это ни было, ты можешь мне доверять.
Она улыбнулась.
– То же самое я сказала Алану Кроссвику.
– Адвокату Каллена? – Тоби ничего не понимал. – Так с чем именно тебе нужно помочь?
Она двинулась к лестнице.
– Проще показать. Это наверху. – Остановившись, она оглянулась на него, взгляд скользнул к его ноге. – Там много ступенек…
– Ничего, – ответил он и последовал за ней. По правде говоря, нога заныла, уже когда он поднялся на второй полуэтаж. Сегодня он много стоял и знал, что завтра за это поплатится, но последствия ощущались уже сейчас. Тут, к его удивлению, Рэйчел подошла к двери, ведущей в ее квартиру, где он никогда не был.
Она открыла дверь, включила свет и вошла, придерживая дверь открытой.
– Все в порядке? – спросила она, обернувшись.
Он постарался не обращать внимания на боль. Любопытство пересилило дискомфорт.
– Веди.
Они поднялись на следующий уровень, но Тоби не успел даже оглядеться в крошечном помещении – кажется, это была кухня, – как Рэйчел повела его дальше. Тут лестница была круче, и, хотя ступеней было не так уж много, ему пришлось остановиться на середине. Рэйчел поднялась на самый верх и с тревогой оглянулась. Он махнул рукой.
– Раз уж забрался так высоко, поворачивать назад нет смысла, – заметил он.
Поднявшись наверх, он понял, что они очутились в ее спальне. Кровать была аккуратно заправлена, на покрывале плотным калачиком свернулся Юстас. Но его внимание привлек потолок. Раньше он, видимо, был оклеен обоями, но их ободрали, чтобы открыть маленький проход на чердак.
– О, а я и не знал, что тут можно вылезти под крышу, – сказал Тоби.
– Никто не знал, – тихо ответила Рэйчел. – Никто, кроме Каллена.
– Как это?
– До недавнего времени проход был спрятан под обоями, – ответила она. – Думаю, Каллен замаскировал его пять лет назад перед моим переездом, но и до этого о чердаке никому не было известно. Полагаю, с первого дня постройки этой башни. Каллен однажды сказал, что маяк более века простоял закрытым, прежде чем он решил там поселиться. И этот холм, сторожка, коттеджи и маяк были лишь малой частью поместья, которым тогда еще владело семейство Макдональд. Маяк никогда не использовали. Каллен с матерью жили в сторожке, а потом он вырос и решил, что хочет поселиться на маяке. Думаю, он нашел чердак, когда начал обустраиваться здесь в 1960-х, но никому не сказал… Только мне попытался, перед самой своей смертью.
– Ого. А что там?
Вместо ответа Рэйчел подошла к приставной лестнице, прислоненной к одной из стен, и расположила ее под люком. Взобравшись на нее, она откинула люк, за которым было очень темно, потянулась и привела в действие механизм, опускавший деревянные ступени, ведущие на чердак. Лестница мягко выдвинулась до самого пола, и Рэйчел убрала приставную. Она вопросительно взглянула на Тоби:
– Сможешь подняться?
– Попробуй меня остановить.
Она поднялась первой, и, когда на лестницу взобрался Тоби, темноту вверху рассеял холодный белый свет фонаря. Карабкаться по перекладинам было тяжело: приходилось переносить вес на здоровую ногу и подтягиваться, но он не сдавался.
Рэйчел ждала его наверху. Она присела на корточки и протянула ему руку. Поднявшись, он замер на миг и огляделся.
– Не понимаю, – произнес он. Его голос гулким эхом разнесся по чердаку. – Что…
– Это камера-обскура, – сказала Рэйчел и указала на верхушку купола, где виднелся небольшой люк, соединенный с ручкой, находившейся на уровне глаз. – Там, наверху, зеркало и линза. Когда люк открывается, вон туда, на поверхность проецируется изображение. – Она кивнула на мраморный стол.
Тоби пытался осознать услышанное. Рэйчел тем временем продолжала:
– Камера одного возраста с башней. Ее построили между 1812 и 1815 годами – тогда же, когда маяк.
– Но никто об этом не знал?
– Не думаю. Никаких упоминаний о камере за пределами этой комнаты я не нашла.
– Но почему?
Рэйчел развела руками:
– Если бы я знала. – Она указала на бумаги, лежавшие у их ног: – Все эти документы были здесь. Я пыталась разложить их в хронологическом порядке, понять, что к чему, но дело идет медленно.
Она достала конверт и показала Тоби, чтобы тот мог прочесть, что на нем написано. «Тому, кто меня найдет», – гласила надпись. Рэйчел аккуратно достала из конверта листок, развернула хрупкую бумагу и разгладила, чтобы Тоби прочитал. Записка была короткая, и ответов на свои многочисленные вопросы он в ней не нашел. В конце автор записки просил хранить тайну. Инициалы Э. А. М. ничего не говорили Тоби.