Глава двадцать вторая
Руки болели – видимо, потому что снова лил дождь. В сырую погоду суставы ныли сильнее, но хуже, чем сегодня, еще не бывало. Иди решила, что, наверное, слишком долго сидела над новым печатным блоком. Он был из твердого самшита, а на рисунке, который она хотела вырезать, было много тонких деталей. Это был холм с маяком с высоты птичьего полета – так выглядел бы пейзаж, если бы на него смотрели с облаков. В центре башня, а вокруг холм, лес и городок, и даже ее собственный дом, где она сидела, пытаясь реализовать свой творческий замысел. Иди решила сохранить естественный рисунок дерева и специально попросила поставщика не убирать со спила кору. Когда все будет готово, блок станет таким же произведением искусства, как и оттиск. Иди снова задумала сделать серию гравюр по временам года – предыдущая серия на ту же тему оказалась очень популярной. Но сейчас было трудно закончить даже первый блок. Дело продвигалось медленно. Особенного внимания требовали листья на деревьях; кропотливая работа сильно нагружала пальцы. Напряженные пальцы, долго сжимавшие миллиметровый резец, застыли в одном положении и не хотели разгибаться.
Иди отложила инструмент, потянулась за бокалом и сделала большой глоток вина. Время перевалило за восемь, и, если бы Джилли до сих пор не сидела за верстаком и не переводила свой первый рисунок на прямоугольный кусок японского винила, Иди уже отправилась бы спать.
– С вами все в порядке? – спросила Джилли, сосредоточенно обводя линии, нарисованные через копирку, которую дала ей Иди.
Иди сделала еще глоток и отставила бокал.
– Да. А что?
– Вы сегодня мало вырезали, – ответила Джилли, по-прежнему не отрываясь от своей работы. Иди разозлилась: то ли на ученицу, то ли на себя.
– Ты сегодня опоздала.
Джилли встрепенулась и подняла голову.
– Рэйчел попросила задержаться. Рон пришел в сторожку, когда она разбирала вещи Каллена. Он был расстроен, и она хотела побыть с ним.
– Могла бы позвонить.
– Не решилась взять телефон без спросу. К тому же я не знаю вашего номера.
Похоже, слово «извините» в лексиконе Джилли отсутствовало. Впрочем, в глубине души Иди понимала, что ей все равно. Ей было нечем больше занять свои дни, а с тех пор, как Джилли стала работать в магазине, их уроки уже не проходили в строго назначенное время. Иди никогда не просила ее звонить заранее и ничего не сказала по поводу опоздания, когда та явилась в мастерскую, закутавшись в пальто Эзры, как в одеяло.
– Впредь проси у Рэйчел разрешения и звони мне, – ответила Иди и услышала в своем голосе резкие нотки. – Мой номер у нее есть.
Джилли уже вернулась к работе, но на этих словах остановилась. На секунду ее карандаш завис в воздухе. Затем она положила его рядом с будущим печатным блоком.
– Ладно, – ответила она и встала. – Я пойду.
– Но ты не закончила переводить рисунок.
Джилли собрала с верстака свои вещи и подошла к шкафчику, где хранилась бумага. Иди освободила один маленький ящик и отдала его Джилли. Ей еще ни разу не пришлось напоминать, чтобы девушка убрала за собой после работы. Джилли молча убрала инструменты в ящик и задвинула его.
– Мне кажется, вы устали, – сказала она, – и не хотите сегодня меня видеть, поэтому я ухожу.
Она надела пальто и направилась к двери. Иди осталась на месте, за верстаком. Солнце село, и в саду было темно.
– Придешь завтра? Тебе надо закончить блок.
Джилли повернулась и посмотрела на нее:
– А завтра вы будете такой же ворчливой старой курицей?
– А ты будешь такой же неблагодарной маленькой грубиянкой?
На лице Джилли промелькнула улыбка.
– Вот завтра и выясним.
– И не опаздывай! – крикнула Иди ей вслед. Она любила, чтобы последнее слово оставалось за ней. Ответа не последовало. Тихие шаги Джилли растворились в темноте.
Иди еще немного посидела за столом. Думала продолжить работу над блоком, но решила, что не стоит. Допила вино и встала, не убрав за собой. Как-никак, это ее мастерская, и она может поступать как вздумается. Она взяла бокал и полупустую бутылку и направилась в маленькую гостиную, где ее ждала печка и сериал «Скорая помощь» на DVD, которых у нее, слава богу, имелась целая коробка – недостатка в успокаивающем старом кино она не испытывала.
Она пыталась удержать в руках бокал и бутылку, когда услышала на улице какой-то шум: шорох, а затем грохот, который мог означать лишь одно – один из ее больших цветочных горшков упал и ударился о деревянную стенку сарая.