— Ваши деньги не пропадут, — заверил я клиента. — Вот только вынужден вас огорчить. Убийцу я найду, об этом можно говорить с уверенностью. Но, боюсь, это вас не устроит.
Увидев, как стремительно взметнулись кверху красиво очерченные брови господина Лигуриса, я пояснил:
— Судя по материалам дела, убивал вашего сына профессиональный киллер. Его можно найти, но ведь это просто нанятый человек. Ему заплатили, и он убил…
— Конечно, меня интересует заказчик, — перебив меня, сказал Константинос. — Об исполнителе и речь не идет. Только заказчик.
— Тогда будет гораздо сложнее, — покачал я головой и тут же, вспомнив, спросил: — Скажите, а какие отношения были у вас с сыном? Вы говорили, что хорошие и что он писал вам регулярно. Но у меня имеются другие сведения.
— Какие еще сведения? — вскипев, возмущенно спросил Константинос, и я воочию увидел, что такое разгневанный грек. Точнее, увидел, как за одно мгновение сдержанный британский джентльмен превращается в бешеного южанина.
Кажется, в такие моменты «лицо греческой национальности» ничем не отличается от «лица кавказской»…
— Откуда у вас сведения? Кто может об этом знать? — гневно вопрошал меня господин Лигурис, и набрякшие мешки под глазами тряслись при каждом слове. Шрамы от ожогов на его лице побелели, что свидетельствовало о сильном волнении.
Я решил не скрывать правду.
— У вашего сына в Петербурге была близкая подруга, — сказал я. — Так вот, по ее мнению, вы с Димисом не всегда находили общий язык.
Как ни странно, после этих слов Константинос сразу успокоился.
— А… — протянул он и с явным облечением встряхнул головой. — Не знаю, кто эта девушка, но она ошибается. Отношения с сыном у нас были самые хорошие. — Он пожевал губами и, видимо, решив, что этих слов недостаточно, добавил: — Разве можно полагаться на мнение какой-то случайной знакомой? Что русская девушка в Петербурге может знать о жизни Димиса? У него есть настоящая любовь.
Я насторожился. Настоящая любовь? Что значат эти слова?
— На Крите, — пояснил Константинос. — Димис долго жил там, закончил университет. Он прилетал ко мне в Лондон со своей девушкой. Они собирались пожениться.
По тону я понял, что неведомая греческая девушка — невеста сына — господину Лигурису понравилась.
— Конечно, я сегодня же вечером ее пришлю вам, — сказал он удивленно, когда я поинтересовался фотографией избранницы Димиса. — Если вам нужно… Вы что, предполагаете, что убийство может быть как-то связано с Критом?
Несмотря на растерянность Константиноса, я почувствовал его тревогу: может быть, мысль о том, что корни преступления находятся на Крите, не казалась греку такой уж дикой?
Но в этом случае он что-то скрывает. Почему? Впрочем, настаивать было бесполезно: не подвергать же допросу собственного клиента.
Константинос крепко пожал мне руку и улетел, а я в глубокой задумчивости поехал в город.
На Московском проспекте в районе Парка Победы существует участок, где в середине дня, когда нет пробок, машины мчатся на полной скорости, обгоняя друг друга. Психологически это объяснимо: автомобили с мощными двигателями повсюду в городе вынуждены тоскливо урчать в заторах или тащиться еле-еле, а вырвавшись на свободное пространство, стремятся хоть три минуты ехать быстро. Водители радостно вдавливают педаль газа в пол, и на дороге мигом складывается опасная ситуация.
Именно в этом месте у меня зазвонил мобильник. Обычно так всегда и бывает. Можно часами сидеть с телефонной трубкой в руках и ждать звонка — тебе наверняка никто не позвонит. Но стоит набить рот во время еды, пойти в туалет или помчаться по шоссе на большой скорости, лавируя в густом потоке, как телефон тут же оживает, требуя внимания…
— Привет. Ты что сейчас делаешь? — деловым тоном осведомился Сергей Корзунов.
— Пытаюсь не врезаться в синюю «тойоту», — ответил я, прижав трубку к уху и лихорадочно тормозя перед светофором.
— Ну и как? — спросил он. — Не врезался?
— Пока нет, — сообщил я, переключая трубку на режим динамика. — А в чем дело?
— Ты все еще интересуешься делом этого грека? Тогда можно повидаться, есть новости.
Через пятнадцать минут мы встретились в «Идеальной чашке» возле Сенного рынка. Сергей Петрович с задумчивым видом сидел в зале среди галдящих студентов путейского университета. Видимо, там как раз закончились занятия, и молодежь переместилась в кафе.