- Постойте! - закричал Кнут. - Я и так уже промёрз от головы до пят. Дайте мне лучше кружку парного молока и кусок жареного мяса.
- Слишком ты горяч, слишком горяч!.. Эй, Снежное Чучело! - приказал великан. - Дать этому мальчишке кусок замороженной ртути и кружку лихорадки!
Тут Кнуту и пришёл бы конец, если бы он не вспомнил вдруг о своей дудочке. Кнут поспешно сунул её в рот и стал дуть изо всех сил.
- Тра-ла-ла! Тра-ла-ла! Тра-ла-ла! - заиграла дудочка.
И сразу лицо великана скривилось - не то от злости, не то от смеха. Он был вне себя от ярости, но почему-то ни с того ни с сего ему захотелось смеяться. Смех так и разбирал его. И чем больше он злился, тем громче смеялся. Он так хохотал, так хохотал, что сосульки со звоном посыпались с его волос и бороды. Его прямо трясло от смеха, и в конце концов колени у него подогнулись, а голова скатилась с плеч и разбилась вдребезги.
И все его придворные тоже покатились со смеху и катались до тех пор, пока совсем не развалились.
Даже ледяные зеркала во дворце и те лопались от смеха.
Кнут и сам чуть не смеялся, но всё-таки он играл и играл на своей дудочке, пока весь дворец не превратился в огромный сугроб... Поднялась метель. Снежный вихрь подхватил Кнута, закружил и куда-то понёс...
Когда Кнут открыл глаза, он снова стоял на лесной тропинке. Снег растаял, по всему лесу зашумели ручьи. Опять вернулось лето.
"Теперь буду глядеть в оба", - подумал Кнут, пробираясь лесом.
Но не успел он сделать и нескольких шагов, как вдруг увидел чудесную зелёную полянку. Тут было столько спелой земляники, что казалось, будто вся трава забрызгана красными капельками.
"Пожалуй, не случится большой беды, если я полакомлюсь немного ягодами. Ведь обед будет не раньше четырёх", - подумал Кнут.
Но едва только он протянул руку за земляникой, как все ягодки бросились от него в разные стороны.
"Ну и дела! - подумал Кнут. - В этом лесу, кажется, всё заколдовано, даже земляника". Он наклонился к самой земле и тут только разглядел, что это вовсе не земляника, а крошечные лесные человечки - эльфы. Ростом они были не выше кустиков лесной земляники, и все - в красных юбочках и красных шапочках.
А на зелёной кочке посреди поляны сидела сама королева эльфов.
- Здравствуй, здравствуй, Кнут-Музыкант! - сказала королева. - Так это ты распугал весь мой народ?
- Прошу простить меня, ваше величество, - сказал Кнут, кланяясь королеве, - но я принял ваших подданных за лесную землянику.
- Бедный мальчик! - воскликнула королева. - Ты, наверно, очень голоден?
- Как же мне быть сытым, если со вчерашнего дня я ничего не ел, кроме калёного железа и замороженной ртути! - сказал Кнут.
- Да, этим, пожалуй, сыт не будешь, - согласилась королева эльфов и, обернувшись к своим фрейлинам, приказала: - Дайте ему маковую росинку и комариную ножку! Пусть бедняга хоть раз поест досыта.
- Благодарю вас, - сказал Кнут. - Но не лучше ли будет, если вы дадите мне корзинку земляники и ведро молока?
- Ну и грубиян ты! - воскликнула королева. - Мало того, что ты явился в моё королевство без спросу и раздавил тридцать моих верных подданных! Ты ещё смеешь спорить со мной!.. Эй, лесные пауки! Сюда! Принимайтесь за работу!
И тотчас с деревьев спустились тысячи длинноногих пауков. Они обступили Кнута со всех сторон и принялись опутывать его паутиной.
Кнут попытался было разорвать паутину руками, но руки его словно прилипли к куртке. Он хотел убежать, но не смог сделать ни шагу, как будто его спеленали. Глаза ему залепила густая паутиновая сетка, и кончилось тем, что он как подкошенный свалился в траву.
Ну и смех поднялся кругом! Вся лесная полянка смеялась над ним. Никогда ещё эльфы так не веселились! Они прыгали и скакали вокруг Кнута, танцевали на нём, щекотали ему нос и шею и вообще были в восторге от всей этой забавы.
- Теперь лежи здесь, пока сам не запросишь капельку росы и комариную ножку! - пищали они ему в самое ухо.
"Плохо моё дело", - подумал Кнут. И вдруг в голову ему пришла прекрасная мысль.
- Послушайте, маленькие эльфы, - взмолился Кнут, - для того чтобы вы на меня не сердились, я готов съесть не то что комариную ножку, а даже кусочек тростника! Пусть только кто-нибудь достанет его из моего кармана и сунет мне в рот.
Всем известно, что эльфы очень любопытны. Поэтому им, конечно, захотелось посмотреть, как это человек будет есть тростник.
И вот четверо смельчаков полезли, словно в глубокую пропасть, в карман Кнута. С трудом выволокли они тростниковую дудочку и потащили её сначала вверх по руке Кнута, потом по его плечу, потом по шее, до самого подбородка. Тут они разом взялись за неё, подняли и приставили к губам Кнута.
И снова эльфы принялись танцевать и прыгать во круг Кнута. Они так громко смеялись, что можно было подумать, будто целые тучи комаров пищат над поляной.
А Кнут, едва только дудочка оказалась у него во рту, дунул в неё легонько, и дудочка жалобно запела:
- Ой-ой-ой! Ой-ой-ой!
И сразу на полянке затих весёлый смех. Потом стало слышно, как на траву упала одна капля, потом другая, третья, и вот словно зашумел внезапно хлынувший дождь. Кнут, хоть и не видел ничего, но сразу догадался, что это плачут эльфы. Ему даже стало жалко, что эти маленькие весёлые существа так горюют.
- Послушайте, - сказал наконец Кнут, - если вы освободите меня, я прикажу моей дудочке развеселить вас. А не освободите - так вечно и будете лить слезы!
Ничего страшнее этого эльфы не могли себе представить. Громко всхлипывая, они бросились срывать с Кнута паутину, распутывать ему руки и ноги.
И вот, наконец, Кнут встал во весь рост и оглядел своих маленьких врагов. Ну и жалкий был у них вид! Но всё-таки Кнут не мог отказать себе в удовольствии ещё разок пугнуть их.
Он снова дунул в дудочку, и она снова протяжно и жалобно затянула:
- Ой-ой-ой!..
Бедные эльфы! Больше всего на свете они хотели смеяться, а эта ужасная дудочка заставляла их плакать.