По воскресеньям я частенько помогал Маршаллу. А потом, вечером, в тускло освещенной каюте мы пили пиво. Втроем. Иногда к нам заглядывали владельцы других лодок, и вечеринки затягивались далеко за полночь.
В последнее воскресенье перед открытием сезона на набережной вновь появилась импозантно одетая Кариока Джонс в сопровождении сухопутной акулы, которая сновала у ее ног. Зверюга здорово вымахала - теперь в ней было около шести футов в длину. Любимица Кариоки Джонс разлеглась рядом с Дутом Маршаллом, который, согнувшись в три погибели, вставлял какой-то шплинт. От акулы несло, как от тухлой рыбы. Вживленный кислородный обогатитель заставлял жабры неприятно пульсировать. Дуг неожиданно увидел зверюгу, резко выпрямился и ударился головой о киль.
Он давно недолюбливал Кариоку Джонс, а теперь взорвался.
- Уберите от меня эту тварь, пока я не проломил ей череп! - Он размахнулся электродрелью, словно дубинкой.
Кариока бросилась вперед и схватила любимицу за ошейник. Дама была в перчатках из слизнекожика (производства моей крошечной мастерской), и я заметил, что они полиловели.
- Вильберфорс совершенно безобиден, - спокойно сказала Кариока. Право, мистер Маршалл, не стоит так нервничать. Он ни в чем не виноват.
Дуг тяжело сглотнул и постарался взять себя в руки.
- Мисс Джонс, ваш Вильберфорс опасен. Вы, видимо, кормите его свежим мясом. Отправьте его в зоопарк.
- Куда?! - Перчатки на руках Кариоки побагровели, но Дуг невозмутимо выдержал ее взгляд. Она оглянулась в поисках козла отпущения, и тут по трапу сошел Чарлз в тюремном комбинезоне, с любопытством наблюдая за происходящим. Взгляд Кариоки остановился на буквах "ГЗ", и ее глаза вспыхнули. - А вы... вы пользуетесь трудом раба!..
Неожиданная смена темы обескуражила Дуга.
- При чем тут это, черт побери?! - недоуменно проговорил он. - Чарлз мой помощник.
- Прикрепленный! Неудивительно, что вы любите воднопланеризм! У вас же есть человек, предназначенный на запасные части!..
Глаза Дуга расширились. Он беспомощно посмотрел на Чарлза, но тот не произнес ни слова. Даже я не мог сообразить, что сказать. К счастью, помощь была под рукой - в облике секретаря клуба. Он как раз проходил мимо и поспешил вступиться.
- Мисс Джонс, верно ли я понял?..
- А вы кто такой, коротышка?
Лицо Брайса Альчестера, секретаря клуба воднопланеристов, пошло пунцовыми пятнами.
- Кажется, вы употребили выражение, которое мы здесь не любим, мисс Джонс. Я не ошибаюсь? - отважно сказал Брайс. - Я вынужден просить вас покинуть нашу территорию, мадам, вы не являетесь членом клуба.
- Ах вот так! Я пришла сделать официальное заявление: "Враги Прикрепления" будут пикетировать состязания!
Альчестер настойчиво взял ее под локоть. Неохотно удаляясь, она перехватила мой взгляд.
- В самом деле, Джо, не могу понять, что вас связывает с этими рабовладельцами!
Вскоре Альчестер вернулся: штанина была разодрана - след, оставленный обиженным за хозяйку Вильберфорсом.
- Прошу прощения, джентльмены. - Он посмотрел на Чарлза, сглотнул и смущенно продолжил: - И я бы хотел... эээ... извиниться перед вами, Чарлз, от имени клуба.
Чарлз вежливо улыбнулся.
- Мне приходилось выслушивать и не такое.
Вечером, когда мы пили в каюте пиво, я спросил у него:
- А что ты чувствовал, когда Кариока назвала тебя... ну, в общем, ты слышал...
К тому времени я уже немало выпил.
- Все выпытываешь, Джо?.. - усмехнулся он. - Кариока Джонс, по существу, права. Я действительно предназначен на запасные части. Я поставил на кон свое тело, чтобы сократить срок. Но я не возражаю против увлечения Дуга, потому что сам занимался воднопланеризмом. Вот здесь эта дама ошибается... Я знаю, что мы летали бы даже без... запасных частей. Мисс Джонс никогда не поймет этого.
Черт меня дернул обратиться к Маршаллу:
- Предположим, ты разобьешься, и тебе понадобится нога. Ты возьмешь ее у Чарлза? Или проведешь остаток жизни калекой?
- Если честно, - тихо произнес Дуг, - не знаю. И надеюсь, не узнаю никогда.
2
Перед первыми гонками я заразился спортивной горячкой. До сих пор у меня не было ни малейшего желания принимать участие в состязаниях, хотя Дуг намекал, как трудно, мол, найти опытного контролера. Почти все время и уж, безусловно, все вечера - я проводил в порту, помогая в последних лихорадочных приготовлениях.
Кариока Джонс не появлялась, хотя время от времени доносились слухи о пикетировании. Поговаривали, что "Враги Прикрепления" наняли катер и намереваются помешать гонкам, курсируя во время соревнований по заливу под лозунгом "Море принадлежит всем!"
В четверг под влиянием Дуга, Чарлза и нескольких кружек пива я согласился войти в состав экипажа Маршалла в качестве контролера. В тот вечер я засиделся допоздна. Позже в памяти всплыла бурная вечеринка в чьей-то переполненной каюте. Я проснулся в совершенно незнакомом месте с сильной головной болью. Меня мутило. Я поднялся, доплелся до двери и высунул голову на прохладный ночной воздух.
Сделав пару глубоких вздохов, я почувствовал себя лучше и оглядел каюту. На одной из коек лежала полуодетая девица с открытым ртом. Волосы ее были растрепаны, по лицу размазана помада. На шее висел платок из шкурки слизнекожика, и его бледно-коричневый оттенок свидетельствовал, до какой степени она выпала из пространства и времени. Я вспомнил Чарлза, его "статью" и подумал, как легко в наши дни манипулировать законом.
Я тихо прикрыл за собой дверь и застыл на палубе вытащенного на берег суденышка, обдуваемый студеным ветром. Затем я спустился по трапу и почти тут же споткнулся о Кнут и упал. Кнуты делают невероятно легкими и жесткими, особенно улучшенные модели этого сезона. Кончик злополучного Кнута, вероятно, лежал на каком-то ящике, потому что возник гул, от которого, казалось, могли ожить реликты под осадочными породами Полуострова.
Пока я, кряхтя, вставал на ноги, раздался некий шуршащий звук, от которого зашевелились волосы. Эти звуки мог издавать кто угодно сухопутная акула Кариоки Джонс казалась безобидной зверушкой по сравнению с некоторыми одомашненными тварями, которых я видел той весной. По ночам становилось опасно выходить из дома, потому что многие чудища, удрав на волю, бродили по окрестностям.
Я ждал, застыв на месте... Чьи-то легкие шаги, громыхание попавшейся под ноги пустой банки, сдавленное восклицание - по крайней мере, я попытался убедить себя, что это человеческий голос. К моему великому облегчению, звуки удалялись и вскоре затихли. Потом послышалось завывание автомобиля на воздушной подушке - и наступила тишина.