Дядя Юлиан рассказывал, как они жили в стае, где вожаком был отец Ждранги. Она сдружилась с ними, узнав, что они с Геянара. О нем девушка много слышала от бабки, которая, как и многие другие их предки жили в нашем Мире, пока Боги не вернули алчных драконов назад на Сарэн. Она мечтала здесь побывать, но не решилась бы перечить стае, если бы не печальные обстоятельства, — замолчал дядя, не вправе выдавать секреты дамы.
— Отец решил отдать меня избранницей Грозгу, самому ужасному и злобному Вожаку стаи из соседнего поселения, чтобы впоследствии объединиться. Я была бы седьмой его супругой, — скривилась от негодования девушка, — таким образом, он хочет увеличить свой клан, и захватить власть на Сатэре. Наши драконы пресмыкаются перед ним, но я не намерена терпеть такие унижения, и позволять другим решать за меня такие вопросы, — и она гордым и грозным взглядом обвела всех присутствующих за столом мужчин, останавливая его на огре. Он смутился, не зная, как реагировать на такую обвинительную речь, и все остальные, тоже, притихли. Я вопросительно взглянула на Архимага, но он дал понять, что поговорит со мной позже.
— Правильно, девочка, — отозвалась моя мама, поглаживая мои черные локоны, и которая выглядела не старше драконицы, — я сама выбрала себе пару, хотя Боги были против такого соединения, — и она с любовью посмотрела на отца, а я, мельком на Динарта. Отец, ответил взглядом полным обожания, и тихо проговорил.
— Мы много пережили и долго боролись, чтобы быть вместе, но истинная любовь того стоит и заслуживает. За нее нужно бороться, иначе, и жить не стоит в этом Мире, — и он нежно поцеловал руку княгини.
— Я согласен, — нервно прорычал Рыгд, и с вызовом посмотрел на Ждрангу, а мы все невольно вздрогнули. Она неопределенно пожала плечами, но ее волнение выдали, мелко дрожащие руки, и как она быстро допила вино. Мой друг осушил свой полный бокал напитка, а к еде не притронулся, что для него удивительно. Этот огр любил много и вкусно поесть, и всегда и везде.
— Да, что женщины и любовь делает с мужчинами, — тяжело вздохнула я, и опять украдкой, посмотрела на Динарта. Он вежливо беседовал с отцом, и было заметно, как они оба раздражены. С волнением взглянула на маму, но она успокаивающе похлопала меня по руке.
— Они злятся на Владыку Тьмы, и на его правление в Жранге, — улыбнулась она, — Ишнару нравится твой друг, не переживай.
— Ну, он мне не совсем друг, — пыталась я объяснить наши не простые отношения, и скрыть свои чувства, — но, принц помог в спасение моей семьи, и я ему благодарна.
— Да, — загрустили мамины глаза, — никогда не думала, что моя дочь повторит нашу с отцом судьбу. Одно хорошо, ты сейчас не одна, как когда то я. У нас много могущественных друзей, и мы сможем отвоевать твое право на счастье.
— Это все Богиня Лада виновата, — всхлипнула я, и расслабленная нежностью мамы, не удержалась, и всплакнула, — это она не правильно поняла мою мечту.
— Богини не ошибаются, дитя, — еще крепче обняли меня родные руки, — Лада читала твою душу, как раскрытую книгу, и знала, кого ты сможешь полюбить всем сердцем. Она ускорила вашу встречу, но выбор ты сделала сама.
Динарт тревожно посматривал в нашу сторону, а отец, все родные и друзья под действием крепких напитков, вели между собой увлекательную беседу, расспрашивая алхимика и Духа Шкарта, как идут дела в нашем маленьком государстве. Мои слезы они приняли за счастливые, от встречи с родителями, и не мешали нам с мамой общаться.
— Он служитель Тьмы, а я фея, — тихо шептала, чтобы никто не услышал, — не могу позволить, чтобы Боги опять наказали нашу семью за непослушание. Лучше уж одна буду страдать, а время залечит сердечные раны.
— Поверь, мне, Льяночка, — усмехнулась княгиня Анна, — настоящей любви время не помеха. Боль, конечно, может, и притупится, но ныть, никогда не перестанет. Память не даст совсем забыть. А, Боги? Что ж, — немного подумала она, — они тоже не лишены этого прекрасного чувства. Вот мы все вместе и вымолим у них прощения.
— Скорее всего, его и не нужно будет вымаливать. Принц Динарт никогда меня не полюбит, — судорожно вздохнула я, и решительно тряхнула головой, желая стряхнуть все воспоминания и печаль. — В нем живет ко мне, только, ненависть и желание убить, — говорила от обиды, и сама не верила сказанному, — он и сюда явился по просьбе Архимага, и даже не нашел времени поговорить со мной.
— Ты загляни в его глаза, — снисходительно улыбалась мама, — они ответят тебе лучше любых слов. Мне хватило перехватить его несколько взглядов в твою сторону, и все поняла. Он чего — то боится, но чувства к тебе, искрят огнем любви. Поговори с мальчиком, не убегай от проблемы. Открой сердце, и его душа откликнется.