В посвященных ей сочинениях — и прежде всего в каноне и стихирах в ее память — Ольга сравнивается не только с царицей Еленой, но и с ветхозаветными женами — и через это сравнение сама Русь уподобляется «новому Израилю», избранному Богом в «последние времена». Ольга — это и новая Иудифь, спасшая свой народ от вражеского войска — в случае с Ольгой от тьмы кумирослужения; и новая Есфирь — подобно ей, она «избавила народ свой и людей от озлобления кумирского, и от пленения вражия освободила, Христа призывая на помощь новому Израилю», то есть Руси; и новая пророчица Девора, призвавшая помощь Божью малому войску своему[221], — так и Ольга укрепила внука своего Владимира на битву с силами зла, не дав им восторжествовать на Руси. Как отмечает современная исследовательница, образ святой Ольги в каноне Кирилла мниха неразрывно связан и с главным женским образом христианства — образом Пресвятой Девы Марии. В 9-й, заключительной песни канона, где, в соответствии с жанром песнопения, центральным всегда является образ Бо-жией Матери, использованы прямые текстуальные совпадения в обращениях к Пречистой и к русской княгине: подобно тому, как рождением Сына было искуплено первое преступление Адама, прельщенного дьяволом через праматерь Еву, и дьявол был попран во всем мире, просвещением Ольги и утверждением креста дьявол был попран в Русской земле. «Веселися, Евва прародительнице, — восклицает автор, — иже бо тя прельстив, из Едема изведе; ныне же попран есть твоим ищадием. Се бо Ольга Животное древо, Крест Христов, в Руси въдружи, им же всем верным рай отверзеся». Молитвенное обращение к Богородице: «Мы же Тобою хвалящеся, яко Тебе ради Бога познахом, и Тя величаем» — здесь же, в заключительной песни канона, дважды повторяется уже в обращении к Ольге: «Мы же тобою хвалящеся, яко тебе ради Бога познахом, с мученикы тя възвеличим»; и еще раз: «Мы же тобою хвалящеся, яко тебе ради Бога познахом, с Володимером тя величаем»{333}.
Тогда же, еще в домонгольское время, прославление Ольги перешагнуло границы Руси. До нас дошли болгарские и сербские рукописи XIII—XIV веков, в которые, наряду с некоторыми другими житиями русских святых, включено и краткое Проложное житие княгини Ольги. Один из списков был переписан в XIII веке на Синае, в монастыре Святой Екатерины{334}. Правда, празднование святой далеко не сразу утвердилось в южнославянских землях: примечательно, что в большинстве южнославянских рукописей ее Житие читается под ошибочным днем памяти — 11 июня{335}.[222]
Но и в самой Руси того времени церковное прославление Ольги так и не привело к ее официальной канонизации. Что явилось тому причиной, мы не знаем. Нетление мощей и чудо с каменной гробницей, казалось бы, давали все основания для ее причтения к лику святых — но ни в XI, ни в XII, ни даже в XIII веке этого не произошло. После же монгольского нашествия оказались утеряны и сами мощи, бывшие предметом всеобщего поклонения. Исследователи отмечают, что память Ольги очень поздно — не ранее самого конца XIV столетия — появляется в русских месяцесловах{336}. К этому времени внецерковное, народное почитание святой имело уже давнюю традицию; все большее распространение получали ее Жития и Церковная служба; давно уже был канонизирован ее внук Владимир. Все это способствовало тому, что празднование памяти святой княгини, по выражению современной исследовательницы, утвердилось как-то «незаметно, почти само собой»{337}. В середине же XVI столетия на церковных соборах «о новых чудотворцах», проведенных по инициативе московского митрополита Макария, память Ольги была подтверждена, а сама она названа первой в списке тех великих русских святых и подвижников, которым было установлено «во приобщение церковному уставу пети и праздновати… якоже и прочим святым, от века Богу угодившим»: «им же первая к Богу предтеча от русских родов богомудрая великая княгиня Ольга…»{338}. Именно к XVI веку относится и создание наиболее полных редакций ее Жития.
221
Имя пророчицы Деворы и некоторые другие библейские названия оказались непонятны позднейшим переписчикам Службы, которые переиначивали и искажали текст. См.:
222
Та же ошибка присутствует в некоторых списках русской редакции Проложного жития