О!
— Дети Эрлика? — вспомнил я слова мирзы.
— КАК⁈ — подпрыгнула на месте Дита. Все удивленно на нее оглянулись. Так как моя бесовка не выглядела как знаток чего бы то ни было, а ее шебутное и проказливое поведение вызывало сомнения в том, что у нее вообще есть интеллект, то большинство считало ее чем-то вроде бабочки. Украшает мир своей красотой и другого проку от нее нет. Поэтому все удивились тому, что она, оказывается, что-то все же знает.
Я тоже удивился. Тому, что кто-то, оказывается, слышал про этого самого Эрлика и его детишек, кто бы они ни были. Те, у кого я спрашивал, такое имя слышали впервые, а у меня самого оно ассоциировалось только с раздражительным коротышкой из «Стального алхимика». Но у того детей не было, только брат.
— Что — как? — спокойно спросил я. Спокойно, потому что Дита явно была напугана, и не стоило нервировать ее еще больше раздраженными окриками. А крикнуть мне тоже хотелось. Потому что испуганной Диту я не видел НИКОГДА. А то, что может испугать бесовку — меня тоже, знаете ли, пугает.
— Дети Элрика? — переспросила она, — Того самого Элрика?
— Того самого — это какого?
И Дита рассказала.
Лучше б я не спрашивал.
2
Эрлик — это вам не безобидный государственный алхимик Элрик. И даже не этот… как его… из старой фантастической книги… короче, не важно. Прозвище у этого Эрлика — Кровавый, а добрую и мягкую личность так не назовут, наш царь государь — только тссс!!! — не даст соврать.
Обитает гражданин Эрлик не прямо вот здесь, на Алтае. Живет он за Гранью, а там, сами понимаете, ничего хорошего нет. Причем по своему уровню он не какой-то там мелкий бес, мелких бесов моя Дита по именам не запоминала. На Алтае его называют Владкой Подземного Мира, то есть, это что-то по силе и могуществу приближенное к Сатане. Правда, не настолько злокозненное, но все равно до крайности неприятное.
И, что характерно — у этого Эрлика действительно есть дети. Девять сыновей, Темные мальчики, повелители тьмы, храбрости, хаоса, зла, бедствий, поражений, железа, шпионажа и раздора — интересный набор, да — а также девять дочерей, Темные девочки, каковые ни за что не отвечают и ничем не занимаются, мажорки, короче.
Если бы оказалось, что там, куда мы едем, творят дестрой именно эти детки, то я бы сразу повернул оглобли назад. Я — не паладин Света, я даже не паладин Катя, с НАСТОЛЬКО могущественными силами я просто не знаю, как тягаться. Но, к счастью, Дита заверила, что Эрлик вместе со своей семейкой стопроцентно и однозначно сидит за Гранью и никто из них не мог оказаться в реальности. Прибытие в наш мир таких сильных сущностей приведет… ну, не к концу света, но к достаточно заметным катаклизмам, каковых последнее время не наблюдалось. Это только самые глупые из сатанистов считают, что если они вызывают Дьявола, то к ним прям сам Дьявол и является. Ага, делать ему больше нечего, как только решать проблемы всяких прыщавых задротов, на которых, по какой-то таинственной причине, не обращают внимания девушки. К таким приходят мелкие бесы, нагло врущие, что они — тот самый Дьявол и есть.
В итоге наше совещание провернулось, и мы пришли к тому, с чего начали — кто такие эти Дети Эрлика и почему их все боятся? Спрашивать местных, как я уже пояснил — не вариант, еще и потому, что даже здешний мирза, и тот не стал говорить напрямую. То ли боялся, то ли опасался, то ли просто не посчитал нужным все разжевывать всяким там приезжим.
— Может, это животные какие-нибудь? — предположила Дита. Остальные, как мало ориентирующиеся в здешней ситуации, помалкивали, но на мою бесовку, смотрю, стали посматривать с явным уважением, как на любого человека — знатока в своем деле.
— При чем здесь животные?
— Ну, по легендам Эрлик создал всяких гадов, заразные болезни, а еще барсуков, кротов, верблюдов, свиней коров…
Да, я еще на специализации Темных мальчиков понял, что с логичностью Эрлик явно не дружит… Стоп!
— Погоди! А волков среди его созданий не было?
А что — логично. Его создания — значит, фигурально, его дети.А с волками, сами знаете, у меня отношения последнее время не складываются.
Дита подумала:
— Нет, волков не он. Волков создал Ульгень, добрый бог…
— Не бог он, — тут же взвился мой священник, — Бог — один!
— Бог один и он не Один, Один бог и не один… — тихонько пробормотал я, — Не суть важно.
— Вообще-то — важно! — не согласился батюшка.