Когда храмовник закончил, рыцари долго хранили молчание. Горячие молодцы, которые громче всех кричали о том, что никогда не показывали неприятелю спины, не находили возражений. Кто они такие, чтобы тягаться славой с героическими предками — святыми людьми, не щадившими живота своего во имя Господне? Нет, им не следовало подвергать сомнению правильность предложения своего князя. Как-никак именно он, Ренольд Шатийонский, сидит на троне Боэмунда Отрантского и Танкреда д’Отвилля, вслед им он теперь Per Dei Gratiam Dux et Princeps Antiochenus[94].
Князь, наблюдавший за своими вассалами, не мог не заметить, как сильно менялось выражение их глаз на протяжении длинной речи Вальтера. Рыцари ещё не знали, какую награду предназначал их сюзерен велеречивому слуге Господнему, представителю Святого Братства Бедных Рыцарей Христа и Храма Соломонова, тот же, напротив, хорошо представлял себе, за что борется. Однако, рассматривая физиономии своих подданных, Ренольд нет-нет да и морщился:
«Почему я должен убеждать их? Почему я вынужден уговаривать всю эту чёртову шайку? Князь я или не князь? Чёрт бы побрал этих глупцов!»
К сожалению, манёвр, использованный Ренольдом под Араймой, был единственной военной хитростью, известной ему. О том, что к такой тактике часто прибегают турки, поведал ему на привале один старый рыцарь-храмовник, который ещё мальчишкой-оруженосцем принял участие в Первом походе. Уроженец Жьена просто хотел проверить — сработает или не сработает. В сражении с дружиной Раймунда Триполисского сработало.
Впрочем, сработало и другое. Рассказ Вальтера также сделал своё дело. Наконец гнетущее молчание прервали первые возгласы одобрения и даже восхищения. Раздор был немедленно забыт, рыцари, как один, хотели повторить подвиг войска Боэмунда Отрантского. Они горели желанием драться.
Когда бестолковый галдёж закончился и все разошлись (пример подал Ангерран, он с разрешения князя первым покинул его шатёр), Ренольд попросил Вальтера задержаться.
— Я хочу поздравить вас с очередной победой, мессир, — сказал князь. — Должен признаться, вы привели меня в восхищение своим рассказом.
— Не стоит благодарности, государь, — заскромничал храмовник, хотя по самодовольному выражению его лица нетрудно было догадаться, что скромность к числу добродетелей Вальтера не принадлежала. — Просто, ваше сиятельство, надо иногда напоминать молодёжи о славных деяниях стариков. Учить её уму-разуму.
— Вы очень помогли мне, — вполне искренне признался Ренольд. — И, как я и говорил вам, если Господь пошлёт нам завтра победу над киликийскими грифонами, город Александретта отойдёт вашему братству. Вообще вся эта часть княжества будет передана под контроль ордена Храма. Вы получите также замки Бахрас, что возле Сирийских Ворот, и Гастейн, расположенный в устье Оронта. Крепости сейчас стоят разрушенные язычниками, вам придётся восстановить их, но теперь они станут принадлежать только вашему братству, и никому иному[95].
— О ваше сиятельство! — воскликнул польщённый Вальтер. — Это очень щедрый дар. Он как нельзя более кстати теперь, когда вся братия наша оплакивает мучеников — великого магистра Бернара и лучших рыцарей Тампля, — принявших смерть за веру Христову. Обещаю вам от имени ордена, что братья не забудут ваших благодеяний!
Ренольд улыбнулся. В глазах его блеснули дьявольские искры.
— Нам осталось немного, — сказал он весело. — Разбить Тороса Рубеняна и выкинуть отсюда всю эту сволочь!
Говоря это, князь даже и не думал, что, подобно оружейнику, выковывает лишь первые звенья в длинной и прочной цепи, связавшей его с орденом Храма. Как ни далеко до конца истории взаимоотношений Ренольда де Шатийона с Орденом Бедных Рыцарей Христа и Храма Соломонова, всё же начало им было положено именно здесь, на побережье, у стен Александретты.
III
Оба войска, как это обычно случалось в те времена, построились с рассветом. Дабы неприятель не заподозрил неладного, Ренольд хотел разделить отряд тамплиеров надвое, чтобы часть из них оставить при себе, а другую, усилив отрядом Ангеррана и ещё двух рыцарей, отправить в засаду. Однако предводитель храмовников отсоветовал ему делать это, предложив другое — сделать засадной всю дружину тамплиеров.
— Но грифоны решат, что мы что-то замыслили, сир Вальтер, — возразил князь. — Они подумают, куда делись те, кто так доблестно сражался с ними вчера?
94
«Милостью Божьей правитель и принцепс Антиохии». Так на латинском языке писался официальный титул латинских князей Антиохии. Впрочем, варианты существовали самые различные. Боэмунд Первый, в крещении, как известно, наречённый Марком, подписывался так: Ego Marcus, Abbamonte (Baemont), Rubberti regis filius.
95
Согласно Du Cange «Families de Outre-mer», к середине 80-х годов XII века орден владел замками La Fove, Saphet (Safed), Areas, Beaufort, Aryma (Araima), Chastel-Blanc, Tortose, Cursat, Bagras & Gastein. Подробнее о передаче земельных владений и замков от светских владык орденам